Рассветный сад, озябшие листы, кругом стихи, ещё не время прозы. Поэт губами трогает цветы, нет, он не пьян, он не вполне тверёзый.
Он пил всю ночь за счастье, за детей, за «миру-мир», потом за тех, кто в море. Простую водку. Кружкой, без затей, а ночь стенала в соловьином оре.
Там за рекой в молочном киселе, среди полей и перелесков пьяных. Не спал ночник печальный на столе, вдыхая цвет сиреней окаянных.
Свечной огарок, глядя на восток, рыдал на блюдце, причитая: таю.… Не спал поэт, принявший три по сто, не спали рифмы, собираясь в стаю.