Visits to St Elizabeths
This is the house of Bedlam.
This is the man
that lies in the house of Bedlam.
This is the time
of the tragic man
that lies in the house of Bedlam.
This is a wristwatch
telling the time
of the talkative man
that lies in the house of Bedlam.
This is a sailor
wearing the watch
that tells the time
of the honored man
that lies in the house of Bedlam.
This is the roadstead all of board
reached by the sailor
wearing the watch
that tells the time
of the old, brave man
that lies in the house of Bedlam.
These are the years and the walls of the ward,
the winds and clouds of the sea of board
sailed by the sailor
wearing the watch
that tells the time
of the cranky man
that lies in the house of Bedlam.
This is a Jew in a newspaper hat
that dances weeping down the ward
over the creaking sea of board
beyond the sailor
winding his watch
that tells the time
of the cruel man
that lies in the house of Bedlam.
This is a world of books gone flat.
This is a Jew in a newspaper hat
that dances weeping down the ward
over the creaking sea of board
of the batty sailor
that winds his watch
that tells the time
of the busy man
that lies in the house of Bedlam.
This is a boy that pats the floor
to see if the world is there, is flat,
for the widowed Jew in the newspaper hat
that dances weeping down the ward
waltzing the length of a weaving board
by the silent sailor
that hears his watch
that ticks the time
of the tedious man
that lies in the house of Bedlam.
These are the years and the walls and the door
that shut on a boy that pats the floor
to feel if the world is there and flat.
This is a Jew in a newspaper hat
that dances joyfully down the ward
into the parting seas of board
past the staring sailor
that shakes his watch
that tells the time
of the poet, the man
that lies in the house of Bedlam.
This is the soldier home from the war.
These are the years and the walls and the door
that shut on a boy that pats the floor
to see if the world is round or flat.
This is a Jew in a newspaper hat
that dances carefully down the ward,
walking the plank of a coffin board
with the crazy sailor
that shows his watch
that tells the time
of the wretched man
that lies in the house of Bedlam.
Elizabeth Bishop
//
Визиты в больницу Святой Елизаветы
Вот дом под названьем Бедлам.
Вот человек
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот время
Грустнейшего человека
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот часы
Которые меряют время
Разговорчивого человека,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот моряк,
Который носит часы,
Которые меряют время
Того знатнейшего человека,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот стоянка судов - вся из досок
На которую прибыл моряк,
Который носит часы,
Которые меряют время,
Старого храброго человека,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
А это — годы и стены палаты
Ветра;, облака; с водой холодноватой,
Которую и переплыл тот моряк,
Что носит часы.
Те, что меряют время
Странноватого человека,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
А вот еврей в пилотке из газеты,
Который танцует в палате, чуть плача,
Вдоль моря скрипящего из досок
И всё это за спиной моряка,
Который заводит свои часы,
Которые меряют время
Жестокого человека
Который попал в дом под названьем Бедлам
Вот мир книг и, он стал так скучен…
А вот еврей в пилотке из газеты,
Который танцует чуть плача в палате
Вдоль моря скрипящего, моря из досок,
Прямо за сумасшедшим моряком,
Который всё заводит часы,
Те что меряют время
Очень занятого человека,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот мальчик, который трогает пол —
Узнать, здесь ли мир и насколько он скучен,
Для вдовца-еврея в пилотке из газеты,
Который танцует чуть плача в палате
Вальсируя смело вдоль хрупких досок
Мимо серьезного моряка
Который прислушивается к часам
В которых тикает время
Скучного человека
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот годы, и стены, и дверь — заперта
За мальчуганом, что щупает пол —
Узнать здесь ли мир и насколько он скучен,
А вот еврей в пилотке из газеты,
Он по палате радостно танцует,
Вдоль хрупких морей расходящихся досок
И мимо моряка с раскрытыми глазами,
Чья рука трясёт и трясёт часами
Теми которые меряют время
Того человека и даже поэта,
Который попал в дом под названьем Бедлам.
Вот солдат, что пришел недавно с войны.
Вот годы и стены и дверь — заперта
За мальчуганом гладящим пол
Чтобы узнать — мир кругл иль прямоуголен,
А вот еврей в пилотке из газеты,
Который со страхом танцует в палате
Порхая над гробом из чернеющих досок
В котором лежит сумасшедший моряк
Который часы приближает к глазам
А те своим занудным тик-так
Меряют время жалкого человека
Который попал в дом под названием Бедлам.
24.04.2012
Кирилл Лушников