Всё в этой жизни имеет, наверное, свой предел.
“Никогда не сдаваться”, “всегда любить”, “никому не вру”.
И вот теперь я, как водится, не у дел.
А знаешь, что самое страшное? Я — Брут.
И мне кажется, что я брошу тебя в беде,
А потом и сама умру.
Что-то бьется в моих висках, не даёт уснуть.
“Никогда не сдаваться”, а значит — до боли сжимать кулак,
А значит несгибаемое согнуть,
Значит — на лоскутки порвать белый флаг.
Никогда меня не оставляй одну.
Наедине с собой я свой худший враг.
Я забыла о том, как надо себя вести.
Если больше не любишь, обязательства можно снять.
Сбросить крест, отказавшись его нести.
Только я одного не могу понять:
Если решаю идти не по “всегда любить” пути,
Почему я бегу, чтобы тебя догнать?
Никому не врёшь, пока до тебя самой не дойдет черед.
Успокоить себя, солгав, это же не грех?
Вся моя жизнь, как неправильный бутерброд,
Нерасщелкивающийся орех.
Постоянно кажется, что двигаешься вперед,
А на деле висишь на месте — ни вниз, ни вверх.
А на деле лежишь на чаше больших весов,
И всё ждешь, чтоб их кто-нибудь раскачал.
Под неуемный лай привязанных Звёздных Псов
Я опять возвращаюсь к началу своих начал.
Слышу хор громко спорящих голосов.
Все в моей голове — волнуются и кричат.
И давно пора бы заканчивать “быть собой”.
Всё в этой жизни имеет, естественно, свой конец.
Глупые люди спешат к нему всей гурьбой,
Лишь бы быть первыми в супе и на коне.
Им почему-то кажется: если цвет крови лжеголубой,
Значит ко мне никогда не приблизится Мрачный Жнец.
Я думаю, что умею любить, что смогу быть другой.
Значит, пусть всё это будет вовсе не обо мне.