ВЕЧЕР РОМАНСА…
Моде не вырвать, не выбить из нас
То, что получено с генами:
Русскую песню и русский романс,
Нашими аборигенами!
Вступление
Стены зеркальные, люстры-хрусталь —
Радужно блещут и светятся;
Пара гитар и открытый рояль
Грезят с мелодией встретиться.
Первый знакомый мотив зазвучал
Волнами в души вливается;
Вышли солисты приветствовать зал,
Зал от восторга взрывается.
Зал замирает, солистка поет —
С милым то ладит, то ссорится;
Следом партнер задремать не дает —
С нею характером борется.
Всех их романсов, увы, не собрать!
Тронутых тем не коснуться!
Вспомню лишь те, что в душе не сдержать —
Сами из памяти рвутся!
Она
Катилась за волной волна,
И с ветром камыши шептались,
А в волнах звезды и луна,
Качаясь,
Сладко целовались.
И рядом с блещущей волной,
Под шепот камышей прибрежных,
Ты этой ночью здесь со мной
Был и восторженный, и нежный.
Прикосновенья губ твоих
И рук — смущали и томили;
Их теплота и трепет их
Сильней, чем хмель вина, пьянили.
Когда проснувшийся Восток
Волной малиновой плеснулся,
Была пьяна, как ручеек,
Что в рдяных волнах захлебнулся!
15 декабря 1998 года
Он
С восторгом на тебя смотрю,
Не опуская взгляда!
И вновь, смущаясь, говорю:
«Любимая! Отрада!»
Ты для меня, как вешний сад,
Разбуженный цветеньем,
Где птицы вещие звенят
Весенним вдохновеньем!
Ты — как бездонная река,
Где я тону беспечно;
Ты, словно солнца луч, легка
Носил бы бесконечно!
В любовь поверь и подари
Мне сердце без испуга,
Чтоб мог я гордо говорить:
«Любимая! Подруга!»
22 ноября 1996 года
Она
Запрягай-ка, дружок, лошадей
В эти резвые лебеди сани,
Да на зорьке рысцой
Поскорей —
От свободы, умытой слезами!
Здесь кровавая зреет заря,
Следом вьюга да мрачные тучи,
Бойкий бич здесь резвится не зря,
Утверждая торжественный случай!
Пусть несут вороные вперед,
С ветерком через мост и под арку...
Ну а здесь пусть останется тот,
Кому бич стал привычным подарком.
Не тяни!
Запрягай лошадей!
Да получше прилаживай сбрую.
Поскорей из сторонки своей
Вслед за вьюгой в сторонку чужую!
16 декабря 1998 года
Он
За аркой над бездной застыла звезда,
Судьбою заветной сияет,
Завет в неизвестность на свет в никуда,
Где вьюга лишь версты считает.
И мост над рекою за аркой повис,
Раскрыв в неизвестность объятья;
Ты рвешься отсюда, где мы родились,
Где прошлого стон и проклятья!
Здесь все отзвенело, сгорело огнем,
Здесь не к чему душу прикаять;
А в небе за аркой, за ждущим мостом
Звезда судьбоносно сверкает.
Ну что ж, пусть сольются с устами уста,
Пусть души стремительной тройкой
Рванутся под арку за мост, в никуда:
Вдогонку за вьюгою бойкой!
18 ноября 1996 год
Она
С утра гудят колокола,
И катятся невольно слезы,
И плачут строем вдоль села
Осенним дождиком березы.
С утра терзает душу звон,
Твердит, что там —
За колокольней
С другой идет венчаться он,
Своей изменою довольный.
За что коварно изменил,
Забыв о том, как страстно клялся,
Что лишь одну меня любил,
И здесь из-за меня остался!
Так больно режет душу звон,
Своей мелодией венчальной,
Как будто разделяет стон
Со мною в этот день прощальный.
Отплачу и утру слезу,
Венчальный звон приемля с болью,
И буду ждать свою звезду,
Над отзвеневшей колокольней.
13 октября 1998 года
Он
Как ранимая холодом птица,
Ночь стучится ненастьем в окно...
Перестань, дорогая, сердиться
Темноты не прогнать все равно!...
Распрями свои хрупкие плечи,
И тоску из души прогони,
Утро сменит непрошенный вечер,
Солнце радостью явится с ним.
Словно призраки, мрачные тени
Перестанут тревожить глаза;
И, как рая священные сени,
Засияют для нас небеса!
В жизни все изменяется круто
Чередуются счастье с бедой;
Не терзай же печалью минуты
Ускользающей жизни земной!
22 ноября 1996 года
Она
Алтарь, суровый лик святых,
Хор певчих тянет: «А-ли-луй-я!»..,
А рядом любящий жених...
Но не его — тебя люблю я!
Зачем стою у алтаря?...
Зачем чужую жизнь ломаю:
К другому пламенем горя,
Ему на верность присягаю?
Мне будет тягостен обет:
Любовь к тебе я вряд ли скрою,
Мне от нее спасенья нет —
Пылает яркою свечою!
Хочу, чтоб пыл любви угас!
Ты изменил - ушел к богатой.
Сейчас я проклинаю час,
Который свел с тобой когда-то!
И все же — покорюсь судьбе,
С ее венцом — смирюсь я тоже,
Быть может, пыл в груди к тебе
Она мне погасить поможет.
3 ноября 1998 года
Он
Жизнь нередко дает нам лихие уроки,
Больно наотмашь бьет, как хозяйка раба;
Мы за это клянем этот век свой жестокий,
Что с собой принесла нам злодейка Судьба.
Может это и так, может правда все это?
Но я видел, как лес был пожаром объят,
Как страдала Земля,
Словно в траур одета,
И страданье ее так печалило взгляд.
И увидел потом, как над этой землею
К солнцу рвались кусты, вверх тянулась трава,
Радость шла по пятам за проклятой бедою!
Чередуя их, жизнь может, все же, права?
Можно жизнь не дожить, испугавшись ударов;
Можно, хая судьбу, кое-как коротать...
Иль, как эти кусты, не пугаясь пожаров,
Побеждая беду, к солнцу взор устремлять!
21 ноября 1996 года
Она
Снова траур по другу
И масса гостей,
Снова водка и скорбные речи,
Ты опять непредвиденной пьянкой своей
Мне испортил сегодняшний вечер.
Не квартира,
А штатный ночной ресторан!
Снова быть подавальщицей надо.
Извини, ты не муж —
Эгоист и тиран!
Я замужеству больше не рада.
Мне на муки потом:
Весь прокуренный дом,
В кухне горы немытой посуды,
Стол и скатерть в столовой —
Залиты вином
И окурков оставленных груды!
Не хочу, чтобы здесь поминали людей,
Что когда-то служили с тобою,
Пригласить еще раз своих пьяниц посмей -
Вам самим я поминки устрою!
17 декабря 1998 года
Он
За окном
Вечер траурной вьюгой,
Словно саваном, землю прикрыл..
Мы опять не глядим друг на друга,
Снова полный душевный разрыв.
И за то, что наш мраморный столик
Снова в пятнах хмельного вина
Ты бросаешь в меня — алкоголик,
За Гостей и за пьянку браня.
Ты не хочешь понять, что утрата,
Как стервятник, уносит людей,
И все чаще с опущенным взглядом
Мы с крестами венчаем друзей!
Что житейская злобная вьюга
Им досрочный наметила час...
И мы пьем, не пьянея за друга,
Что погиб, как и жил, ради нас!
И под траурный звон колокольный
Злую бурю в душе заглуши:
Не терзай дополнительной болью
Неуемную рану души!
19 ноября 1996 года
Она
Расскажи мне подруга гитара:
О загадочной жизни своей,
Верно век
Прослужила не даром —
Повидала немало людей!
Среди них
Может были гусары,
Что в фурор
Аксельбантов и шпор
Добавляли и струн твоих чары,
Покоряя пленительный взор!
Может в табор
На встречу с тобою
Мчались в тройках под звон бубенцов
В соболях, ослепив красотою,
Жар любви
И червонцы купцов?
И хотелось, чтоб вновь, как когда-то,
Веря в чары серебряных струн,
Гнали тройки лихие ребята
На твою роковую игру!
18 декабря 1998 года
Он
Полно с болью печалиться прошлым
Жизнь зовет торопливо вперед:
Троек нет с перезвоном дорожным,
Самолет — вихрем Русь напролет!
Оттрезвонили шпоры гусаров,
Сник усов восхитительный вид,
Что под рокот цыганской гитары
Укрощали и волю, и стыд?
Нынче все удивительно просто:
Все доступно для слуха и глаз,
Сладкий яд обольстителя тоста
Нас сведет и опутает нас.
Потускнел блеск мехов королевских:
Для любви это все мишура,
Реквизит обольстительниц светских,
И фантазии светской игра.
Коль полюбишь обычные очи
И любви неприглядный предмет
Так уж душу навек заморочат,
Что поверишь — прекраснее нет!
29 ноября 1996 года
Она
В нашем дачном саду,
Что весенней порой
Одевался в наряд снежно-белый,
Цвел душистый жасмин
Средь малины густой
И калитку загадочной делал.
А в гостиной рояль,
Молчаливо грустил,
Ждал знакомые клавишам руки;
И сосед-музыкант
Поиграть приходил,
И рождались волшебные звуки.
Лишь один самовар
На веранде вздыхал,
Все другое вокруг замирало,
Когда сонный рояль,
Вдруг, как маг, оживал,
И мелодия душу терзала!
Мне казалось тогда,
В этот сладостный час,
Что лишь счастье царит над землею,
А сосед-музыкант
Самый властный из нас,
Словно демон владеет душою!
18 декабря 1998 года
Он
Жизнь надеждой хмельной прокатилась
Под малиновый зон бубенцов,
Лишь любовь злой змеей затаилась
В сердце жалит, как прежде — юнцов.
И как прежде у старой калитки,
Где жасмин и малина сплелись,
Я готов ждать и мокнуть до нитки,
Чтоб хмельные надежды сбылись
И все так же, сгорая от злости,
Стук калитки терпеть за другим,
Что свободно ходил к тебе в гости,
Вопреки ожиданьям моим.
Бубенцам иссякла надежда,
Ее след замела седина,
Лишь любовь вынуждает, как прежде,
Чашу яда отведать до дна!
10 декабря 1996 года
Она
О любви на ромашке гадала:
«Да!» последний сказал лепесток!
И тобою любовь зазвучала,
Как в прихожей заветный звонок!
Только счастья в любви я не знаю,
Не пойму, что творится со мной:
Жду, томлюсь, о свиданьи мечтаю,
А на встречу являюсь иной!
Отвергаю желанные ласки,
Отдаю предпочтенье другим,
Строю им восхищенные глазки
Вопреки огорченьям твоим.
И когда ты уходишь с обидой,
Рвешь свиданий желанную нить,
Становлюсь вдруг собакой побитой,
Без цепи не умеющий жить.
Но не в силах я сладить с собою,
Хоть и знаю, что счастье гублю;
Видно мне не судьба быть с тобою,
Хоть тебя я безумно люблю!
21 декабря 1998 года
Он
Я рожден под воинственным знаком:
Грозный Лев стал моею звездой,
И узнал, что твой знак Зодиака
С ним навечно повенчан враждой.
Но любовь, эта вольная птица,
Не считаясь с коварной судьбой,
Приоткрыв, словно шторы, ресницы,
Нас связала на муки с тобой.
Точно ночь и рассвета сиянье,
Словно пылкий огонь и вода,—
Мы взаимно спешим на свиданье,
Чтоб страдать, но бороться всегда!
Но сдержать мы с тобою не в силах,
То, что звезды не могут сдержать!
Видно, нам суждено до могилы
Безнадежно любить и страдать!
9 ноября 1996 года
Заключение
Голос умолк, отзвенела струна,
Зал — не дышал, завороженный!...
Первый хлопок прозвучал,
Как сигнал
Буре эмоций восторженных.
Громом оваций,
И криками: «Бис!»...
К рампе певцы вызываются,
Люстры прощальные в зале зажглись,
Люди ж, увы, —
Не прощаются!...
Тронул родной
Не заморский мотив,
Не скакуны полуголые,
Что, микрофоны по шнур заглотив,
Шлягеры топчут торговые...
Моде не вырвать,
Не выбить из нас
То, что получено с генами:
Русскую песню
И русский романс,
Нашими аборигенами!
21 декабря 1998 года