Мой город временем убит, в двенадцать
Ночи.
Все спят с единственной заботой:
«Эх, нам бы доработать до субботы
И надо, в пьяный рай врываться,
Срочно»!
Мой город жив два дня в неделю,
В выходные,
Жильцы сбегают из квартир
Надев, наряды перетертые до дыр,
Изобразив на лицах вид веселья,
Из уныний.
Здесь каждый дом увяз в рутине
Ротозеев
И вечером, с заходом солнца
Закрыты двери, чернь в оконцах,
Будто Малевича квадрат на той картине,
Из музея.
Кому нужны ночные магазины,
Если,
Все дремлют в каменных мешках?
Как опечаленный смотритель маяка
Спит продавец, за льдом витрины,
В кресле.
Мой город – кладбище, дома могилы
Словно.
Не встретить люд, тут: мрачно, пусто,
По-интровертному мертвецки грустно,
И каждый куст из меня тянет силы,
Злобно.
Сбитыми тропами иду быстрее,
Кроме
Меня здесь ни души и, если
Выходит силуэт вдали, с подъезда,
То вряд ли человек, скорее
Зомби.
Лишь воздух в легких, ритм сердца
Частый,
Свинец на икрах, резь в глазах
Напоминают мне, что жив я не в грезах,
И жжет мне горло, водка с перцем –
К счастью!