Захотелось стерляжьей ухи, захотелось!
Чтобы мягкую хорду извлечь, как божественный дар
и под стопку морозную белой, такой запотелой,
желтой юшки прозрачной хлебнуть животворный отвар,
раствориться в блаженстве, вкушая нежнейшее мясо
белорыбицы чистой из самых нетронутых мест,
не завидуя в эти минуты судьбе папуаса,
что в Америке где-то свой гамбургер порченый ест.