Однажды вечером, в трамвае,
когда за окнами пурга,
возьмёт и выведет кривая
на молчаливые луга,
где не вмещается в осоку
кровоточивая трава,
когда на шорохе высоком
её вибрируют слова;
где, как в одежде не по росту,
к сосочку времени приник
и цедит годы клювом острым
в лохмотьях имени тростник.