Случилось, в будущее я глядела.
Не прямо, вдаль, а сверху вниз глядела я.
Лишь серая зола кружилась и летела
Там, где была планета с именем Земля.
В пустыне пепельной от края и до края,
Гуляя, ветер стылый жалобно гудел.
А на золе седой, её перебирая,
Понуро человек,– всего один!—сидел…
Лица не видно,– в плотной пепла маске…
И взгляд пустой… а, может быть, он слеп…
Но ужас больший, чем из страшной сказки:
Один!– всего один!– остался человек…
В окрУге — никого: ни зверя и ни птицы,
Ни дерева, ни травки, ни цветка…
И только пепел, пепел лишь кружится,
То оседая, то сбиваясь в облака…
Ни озера, ни речки, ни болотца…
Куда ни погляди — зола и серый дым…
Как человеку выживать придётся
В пустыне пепельной без пищи и воды!?
Зачем случилось видеть мне такое?
Я там, вверху, в отчаяньи кричу:
«Помилуйте и сжальтесь надо мною,–
Такого будущего видеть не хочу!»
(с12)