твой настоящий голос, необходимо выяснить, каков он, громкий, уверенный или тихий, извиняющийся, если определиться с голосом, остальное уже нетрудно, голос основание всего, источник и цель, когда поймешь, решится и остальное, итак, приступим к определению, где наши инструменты, нужен слух и ничего больше, единственный инструмент, который годится, а в действительности прямой взгляд на то, что всегда ускользает от взгляда, избегает его, хотя то же самое можно сказать о взгляде, всегда обходит стороной, огибает, и причина, конечно, трусость, вот мы и определились, пусть предварительно, голос смелый или трусливый, но может ли трусливый голос быть подлинным, настоящим, любой голос смел по природе, можно ли так сказать, можно ли утверждать это без оговорок, если так, то искать нужно смелость, она и положит конец, приведет к молчанию, или хотя бы сделает немногословным, но это в предположении, что голос немногословен по природе и впадает в многословие под влиянием факторов, неблагоприятных – для чего? для того чтобы оставаться смелым, смелый голос это голос мысли, а трусливый голос не мыслит, он говорит, как будто в говорении и заключается мысль, единственная, которую он хочет высказать, но никакой мысли, и все же в этом есть кое-что подлинное, неспособность быть смелым и немногословным, неспособность выпрямить взгляд, направить его на предмет, упереться, схватить, то есть понять, и еще, возможно, расслабленность, непривычка к сосредоточенности, какими могут быть средства, например, чтение философских книг, изучение дифференциального исчисления, жажда истины, речь, сопровождающая поиск истины, и речь, не желающая быть в эскорте, вот правильное деление, робкая речь, избегающая ответственности, речь петляющего зайца и речь льва, бросающегося на добычу, вот противопоставление, которое многое объясняет, и если мы добрались до него, время потрачено не впустую.
–––––––––––––––––––––––––––––
«…тихий шепот, словно извиняющийся за то, что он еще не затих». – «Я из последних сил напрягал слух, пытаясь расслышать свой голос, очень тихий, очень далекий, похожий на гул моря, далекого безмятежно стихающего моря – нет, ничего подобного, никакого берега, а тем более побережья, довольно одного моря, хватит с меня гальки, хватит земли, да и моря тоже». – С. Беккет. «Безымянный».