Безумие иногда слишком близко, так близко, что что бы не свихнуться я игнорирую саму себя.
(с) Находящая удовлетворение в самоубийствах.
за тобой придёт кто-то, в конце бабьего лета,
забрать и спрятать где-то до окончания холодов.
и ты будешь чьим-то теплом отогрета,
научишься уходить и не оставлять следов...
научишься говорить и тратить минимум действительно важных слов.
извлекать из густого течения времени
пару пустых часов.
наконец научишься игнорировать приговоры этих народных судов.
их закон безобразен, однобок и хищно-суров.
кто-то смотрит в тебя, будто в открытую книгу,
страницы сгорают одна за другой,
к концу бабьего лета
ты научишься игнорировать боль,
отделять себя от этой свихнувшейся оболочки,
что ходит, будто сомнамбула и всё кого-то зовёт и ждёт...
к концу бабьего лета всё это пройдёт.
кто-то останется рядом,
останется насовсем,
станет твоей наградой,
твоим "ничем".
бабье лето закончится вместе с тобой,
дальше начнётся война,
с осенью и своей безобразной душой -
так было и будет всегда.
эта бесконечная, слепая борьба
на все времена.
кто-то согреет тебя у себя в горсти,
позволит себя самого спасти...
не пиши больше сказок,
не смотри в бесконечность собственного зрачка...
он сужается, заключая в себе вселенную.
нетленную, бренную
и обыкновенную.
боль бывает тягучей.
бывает мгновенной.
твоя боль - струится по напряжённым венам.
поэтому учись отделять себя
от этого
свихнувшегося напрочь
тела.