ЗОНА ВЕТРОВ
6 июня 2066
Глава 1
Была нелетная погода. Сколько ни говорили ей – не летай в сезон дождей, она не слушалась. Мало того, метла тоже чувствовала себя наглой и самостоятельной. В общем, летали обе в проливном дожде, одна верхом на другой, и чувствовали себя прекрасно, не взирая на погоду. Особенное удовольствие – носиться по воздуху, когда не советуют друзья! А если еще и не советуют враги, то сам Бог велел!
Однако, была нелетная погода, а она летала… Вот пронеслись под веером метлы комичные башенки якобы старинного Университета, что под Чикаго, искусственно состаренная кладка, щедро украшенная вьющимися растениями, символизирующими сопричастность Университета к элитной касте, и как-будто бы произраставшими тут уже по меньшей мере 400 лет, а вот уже и не зацепиться бы за антенны Сирс Тауэр, подпирающие небо, и дальше, дальше, на юг… Над ней и под ней гремела гроза, разметая все на своем пути, снося в кювет всех, кто осмелился носиться по воздуху под ней в Северном полушарии. Ну ясно же сказано: нелетная погода! Кто посмел покушаться на грозу, идти на нее, вооружившись только поганым веником?
Только вот самые быстрые перелеты во времени всегда получаются во время грозы: как ни крути, а лучший проводник межвременных перемещений – гром и молнии. Правда, не все могут себе позволить такую роскошь – рискнуть машиной времени, чтобы просто проветриться. Слава богу, перемещения во времени так и остались наполовину засекреченными, не доступными для широкой публики, иначе у Леонардо да Винчи каждый день сидело бы 500 человек зрителей в мастерской, пялилось бы на работу мастера, а еще туча народу крутилась бы около дома, пытаясь заглянуть в окошко. Хвала Небу, что это не так!
Машу потянуло на философские мысли. Видимо, полет проходил на редкость спокойно. Видели вы когда-нибудь как песчинки кружатся на ветру во время песчанной бури? Не видели и хорошо! Так вот – ветер не дует в одном направлении: он дует во все стороны света сразу. И нет ничего легче, чем песчинки, которые подчиняются власти ветра и пытаются лететь сразу повсюду. Но у них не получается следовать направлению, потому что сторон света аж целых четыре, и вот они мечутся, легкие, носимые ветром, пытаясь попасть ему в такт, и колют глаза прохожим, и разбивают стекла, и крушат все на своем пути, и начинают неосознанный бунт: мятеж миллионов легковесных тел, обреченных на существование по подсказке, по направлению ветра, разрушающий все, что попадается ему на пути… Нет ничего страшней такой стихийной бури мелких песчинок, вообразивших себя Великим Ветром, как говаривал один японский писатель 20 столетия. Нет времени, нет сил, есть только бесцветный песок, проникающий в твое нутро и дробящий твои кости. Что остановит такую бурю? Только природа: буря пройдет, наступит затишье, выглянет солнышко... Песчинки улягутся на землю, успокоенные и согретые мягким солнечным теплом.
И дело тут не в погоде, в конце концов. Да и над пустыней никто летать вроде не собирается. Сказано же вам, летают в такую погоду только те, кому положено и куда положено. Вот она и летала.
Персиковые рощи Джорджии пронеслись под ногами, в голубом тумане слева промелькнули Дымчатые Горы, созданные, если верить легенде индейцев Чероки, крылом огромного орла: там, где орел опускал крылья, возникали впадины и ущелья, а там, где он взмахивал, повлялись горные хребты и вершины, вечно окутанные таинственным голубым дымком. Вот впереди потянулись полузатопленные вот уже 30 лет равнины Флориды, с их расчерченными водными каналами пространствами. Впереди, чуть налево, расстилался океан…
Гроза местного значения кончилась и перелет через Атлантику прошел безболезненно и быстро: браконьеры-безвременщики и пираты на старых метлах не болтались под ногами. А ведь еще недавно эти хулиганы, начитавшись старинных сказок, сооружали “Летучих голландцев” десятками (20 метелок вместе или пара ворованных и крэкнутых таймоскафов плюс пластиковая под дерево искусственно состаренная обшивка, а-ля голландский бриг, рваные паруса и вперед, заре навстречу, – переноситься в 16 век и пугать там в Карибском море несмышленных мореходов). Магазины антиквариата были забиты настоящими средневековыми сокровищами по сходной цене; сотрудники Интерпола носились по городам, высунув языки, отбирая у антикваров ценности, а библиотеки постоянно пополнялись исправленными версиями старых книг: пираты шутя творили бог знает что в прошлом, меняя его, а соответственно, меняя и будущее. Вот Маша и работала в организации, которая возвращала прошлое на место. Название этой секретной организации настолько засекречено, что было толком неизвестно даже самой Маше. Работая в библиотеке Северо-Западного Университета, она просто регулярно получала электронные сообщения от адресата по имени МЭП123 с точным заданием. В остальное, не занятое полетами и коррекцией истории время, она трудилась над тем, что читала не исковерканные еще пиратскими выходками книги, стараясь запомнить получше, что происходило на Земле до появления «временщиков».
Как МЭП123 вышел на Машу, автору неизвестно, а придумывать как-то несолидно. Автор - вообще противник всяческого вранья! В истории не место выдумкам! Так что буду рассказывать только то, что случилось на самом деле, не добавляя для красного словца ни одного этого самого словца.
Только пролетая над Гибралтаром она по привычке отдала честь громадному, метров под 150, Магеллану, возвышающемуся над проливом с факелом в одной руке, мечом – в другой и почему-то с завязанными глазами. Статуя появилась там относительно недавно: ЕвроАзиатский Союз заказал ее у внука Церетели. В завещании деда было сказано, что в его архивах есть макет и эскиз статуи Магеллану и что она должна быть бесплатно передана Европейскому Союзу и возведена на деньги потомков великого зодчего. В случае отказа потомков следовать последней воле дедушки Зураба, все состояние, находящееся в сейфе швейцарского банка будет взорвано в такой-то день и в такой-то час – вместе с банком, разумеется. Чтоб открыть сейф с состоянием и уберечь Швейцарию от взрыва, надо всего-навсего построить Магеллана, водрузить его на законное место, посмотреть, куда ляжет его причудливая тень и разглядеть в ней (в тени) комбинацию, открывающую сейф. Хитер был старик, ничего не скажешь... В общем ко времени, когда вскрыли завещание, уже был Евро-Азиатский Союз (сокращенно в народе, ЕврАзуС), и макет с копией пугающего завещания болтался по кабинетам благотворительных отделов этой всеохватывающей организации уже добрых полвека (дедушка-скульптор послал копии своего завещания по всем инстанциям, доступным ему в начале 21 столетия). Благодарные потомки, испуганные возможностью лишиться состояния, сколоченного предприимчивым монументалистом, быстренько сварили из стали Магеллана, сильно смахивавшего на помесь Фемиды со Статуей Свободы в несколько абстрактном варианте, и подарили его ЕврАзуСу. Официальные лица водрузили его над проливом, разглядели что-то там такое секретное в его тени, открыли сейф, выудили завещанное золотишко, и отдали таки его потомкам Церетели, за вычетом нескольких миллионов Евро, пошедших на лечение психологических травм руководителей ЕврАзуСа. Еще бы! Отныне все проходящие через Гибралтар суда вынуждены были салютовать чреслам Магеллана, не совсем понимая, причем тут он и почему он так громаден, что трубы кораблей достают только до засиженных альбатросами, проржавелых гениталий.
Слава Небу, что все закончилось более или менее прилично, только вот каждый раз пролетая мимо Гибралтара, Маша махала стальному путешественнику рукой и пыталась мысленно снять повязку с магеллановых глаз, мучимая мыслью, почему великий первооткрыватель стоял с закрытыми глазами, как Фемида, как будто был должен вынести приговор. Что он мог открыть, ничего не видя, известно только самому мореплавателю, ну и Церетели, конечно...
Глава 2
Над Балтийским морем Маша увидела, что с востока приближается буря и что настало время прыгать.
- Ну, метелка, подружка, не подведи! Слушайся меня, нам надо оказаться там именно в заданное время, минута в минуту, секунда в секунду!
Метла махнула деревянными волосами и зависла в воздухе, отказываясь прыгать в самую гущу бури.
- Задание шефа, глупая швабра! Сколько же можно бояться! Я тебя заменю на таймскаф – намного комфортабельнее и бесхарактерный, в отличие от тебя...
Метла фыркнула, взбрыкнула и задрожала в предчувствии увольнения. Буря приближалась, застилая уже полнеба на востоке, накрывая голубое море сумрачным покрывалом. Спокойное еще недавно море стало коробиться и морщиться, как будто собираясь чихнуть, молнии сверкнули совсем близко... Надо было успеть сигануть под разрядом, тогда был шанс уместиться во временной разрыв и попасть точнехонько по адресу. Маша злилась, итак уже потеряла столько времени на полеты по 21 веку, да еще и над Чикаго попала в местный дождик и в зону ветров.
Прододжение последует