Мальчика локоны золотые
Падали на разделённый надвое
Горестною вертикальной морщиной
Лоб — удивлённый, прямой и ровный.
Мальчик, тогда о свободе ты ли
Нам говорил? И о том, что надо
Ластиться к жизни жёсткой щетиной
Или же лучше своею кровью?..
Женщин любил. И пьянел от скуки.
Сутки мелькали в угаре, чаде…
Словно заноза меж пальцев нежных,
Словно зацепка на платье тонком…
Помнишь, к тебе потянулись руки?
Рукопожатья, объятья, взгляды…
В ту осоветчинную промежность
Падал ты милым слепым ребёнком
И поднимался: среди остывших,
Серых, безликих и чуждых Слову,
Наглых, бесчувственных, одиноких,
Порабощённых, глухих от криков.
И, голубей разогнав на крыше,
Ты продолжал всем им верить. Снова.
Златоволосый и синеокий.
Мальчик удавленный. Мальчик дикий.