В отчаяньи
речка
вжимается в берега,
цепляется за камешки на дне,
не пропускает ни одного,
хватается за гривы водорослей –
мягко выскальзывают,
за белые кувшинки –
не держат,
а сколько нежности
отдала она им,
чистоты предрассветной,
прохлады ночной.
Напоследок
пробует взлететь вместе с чайкой,
что грабит бесстыдно
ее последнее серебро.
Неудачны попытки,
но не тщетны усилья:
отклоняется,
бесконечно отклоняется,
бесстыдно увиливает
от единственного и неизбежного,
равно предстоящего
и великим рекам и малым,
от –
так резво угаданным у родника –
направления к морю.
Колено,
еще колено,
где минуту-другую
держится за облачко в небе
и не слышит,
как кто-то завистливо вздыхает:
- Какая пластика!
Неведомая планета, Минск, Маст.літ., 1988