Много мечтал
О бескрайнем полете,
Где всё человечество,
За руки взявшись, обнимет
Единственный дом.
И станет Жить
Ну, совсем, совершенно иначе!
Станет излишним
Платить за века,
За открытые веки.
Тонкая грусть
На балконе
Под звездами
И пелена ярких снов.
Ну вот, что ещё надо?
Свет от улыбки чужого ребёнка
Такой же как от своего.
И шепот...
И шепот ночами.
И не оставлять на «потом»
Распростёртые смелые руки и
Распростые мгновения счастья.
Эх...
Ручейки сладких слёз...
Много терпел.
До последнего.
Плавал в студеной.
Кисти вязал
Проводами.
Дежурил у сердца.
С собакой.
В глаза не молчал.
Но крестил, замолчав, себя правдой.
И верил –
Ведь можно иначе.
Также ведь правильней,
Да и честней.
Почему же не взять
И не начать вдруг иначе?
Многое понял.
И старые "мувиз" смотрю
Уже не под виски, а чистую водку.
Ведь в бандах Нью Е
Она выбирает его
На шестьдесят точка третьей.
Он ждёт, что затянутся шрамы.
Но снова
Ветрами
Обрывки усталых афиш
В лоскуты...
И поцелуи её, подостылой
От прошлых объятий
Уже не лекарство, а яд.
Многое пережил.
Можно сказать
Как Василий Макарыч:
Мол, мда, вот и жил
Такой парень...
Да разве то жизнь?
Хоть в пятый раз,
Но опять однотипным глаголом.
Много устал.
Растерял
Слишком много...
И многих...
Многое
Так и не сделал,
Не спел,
Не сказал,
Не обнял.
Простите,
Что многих обидел.
Напрасны
Слова здесь.
Попытки вернуть
На круги
Свой удел
Бесполезны.
Они лишь
Как эхо
От смеха
Вон тех одноногих,
Обезображенных
Бедных
Бродяг.
Дай Бог им сил, и здоровья,
И веры, что можно
Хоть дуновение,
Хоть на песчинку,
На капельку,
На волосок,
Но иначе.
2012