Завтрашний день принесет облегчение,
В завтрашнем дне растает сегодня…
Лишь покидая самозабвение,
Учимся видеть жизнь свою снова…
Смотри, умерла последняя готика,
Открылся портал в новое измерение,
Я снова тень вон того параноика,
Оскаленная пасть последнего зверя.
Мы отрекаясь находим призвание,
Стоном своим растворяясь в лазури,
Падаль небесная истошно подлаивая
Умирает, вновь попрощавшись с абсурдными…
Завтрашний день принесет облегчение,
Главное, по возможности не попутать двери,
И вонзая нож в мясистое время,
Не забывать своё число зверя.
Я попрощалась с немою бестактностью,
Может последнее не за горами,
Но вспоминая причуды младенчества,
Ропот неслышен за стеною дознания…
Мы не умели увидеть большего,
Роясь в яме отбросов клешености
Мне остается только доля малости,
Доля безумства на мою голову…
Смотри, умерла последняя готика,
Зов Ктулху, рядом, не за горами,
Там не вскрывают вены бездумно
Острой зазубриной консервной банки…
Как глупо остаться один на один,
Сущность с душою, две обреченности,
Две дочери рожденные немою игрой,
Радуясь чьей-то неблагосклонности…
Толку от лишних часов обстоятельства,
Дань припасенная смажет раскаянье,
Это было скорей издевательство
Чем существо величья познания…
И даже в раю последней скважины,
Может и скажется доля неведенья,
Но только убийца подпишет признание
Если надавит совести веянье…
Не уходи, о, распутное облако,
Невзрачное царство моей обреченности,
Свет убивая, рождает малое,
Дань воздавая за зов молчаливости.
Время нелепости монотонного стука,
Давит природа своими налогами,
Но посмотри, вокруг было пусто,
Даже когда уходили обходами…
Даже когда лесть лилась поровну,
Молча стояли над лживой пропастью,
Были мы как всегда невесомыми
Были такими, существа бесподобные…
Были такими, существа бестелесные,
Рылись в охапках листьев осени,
Смотрели на звезды, веруя вздохами,
Слушая эхо своей монотонности…
Строили замки воздушного царствия,
Радовала искренне нас примитивность,
Так утонули, в потоках хрустального,
Там где концы друг к другу сводились…
Что же теперь роптать на никчемности,
На недочеты, упованье ошибками,
Рыли мы яму в свою обездоленность,
Ток протекал в раскаленные жилы.
Что же теперь искать полуночникам,
Там где не сбылась сила забвенная,
Так надругалась над своей беспринципностью,
Дань малодушия - скорбная временность.
Тонны сгорали в сердцах обывательства,
Не затушить пожар разлаженности,
Только не скрыться в вакханалии празднества,
Где умирают от задымленности…
Только слепец не увидит зрячего,
Нам ли рассудок в проклятьях затрагивать?
Нам ли считать блуждание прятками,
Не раскрывая итог очевидности?
Вот, умерла последняя готика,
Сумрак завесил этапы погибели…
Просто ходить возле да около,
Словно служа своей прихотливости.
Но раскрываясь и падая в низменность,
Надо ль менять муки на радости?
Солнце взойдет облаками взлелеянных,
Тех, кто не станет сбиваться стаями.