11. SANCTUS – СВЯТ
О Господи,
как я Тобой измотан!
Был жаворонком, стал теперь совой…
И как был прав мой сумасбродный Моцарт,
когда делился мудростью со мной:
– Не бойся печься об угле вакантном,
(тебя в него всегда загонит быт),
а бойся быть придворным музыкантом,
художником придворным бойся быть.
Всё, что придворно, – искони притворно.
Придворный стих – всегда притворный стих.
На злобу дня писнёшь стишок проворно –
запамятует время – не простит!
Оно итожит все твои промашки,
мир заверяя в том, что ты – злодей.
Увянут гиацинты и ромашки,
но не увянет память у людей.
И если перед властью гнул ты спину
и с ней инакомыслие душил, –
со временем ты не минуешь сплина
как наказанья собственной души.
Придворные – на поводу у власти.
Им можно всё –
пожалуйста, греши!
Друзья мои, в придворные не влазьте,
не продавайте совесть за гроши!
Кому нужны позорные подачки,
грудь в орденах, напыщенный живот?
Душа свободно проживёт без дачки
и без монаршей ласки проживёт.
У каждого из нас своя Голгофа,
а на ошибки можно всё списать.
Коль над душой нависла катастрофа,
скажи, Спаситель, душу как спасать?
Жизнь и судьба – две вечные подруги.
Они на протяжении всех лет
затянуты, как будто бы подпруги,
чтоб только тело удержать в седле.
О чём, поводыри мои, грустите?
Довольно!
Прочь печали пелену!
Вы, как и я, здесь, на земле, гостите,
а Моцарт – у бессмертия в плену.
И что с того, что прах его в могиле
лежит, укрытый саваном снегов?
В нелепость ту уверовать могли ли
ученики, соратники его?..
А Моцарт – жив!
Его бессмертный гений
не бродит миром, словно Вечный Жид.
Пускай не станет Зальцбургов и Генуй –
он всё равно на свете будет жить!