У него в руках чётки - он чётко надет на ось без претензий к Всевышнему по поводу "не срослось". А она и хотела бы - только другой замес: словно дёргает ниточки неугомонный бес. Он тасует колоду и жульничать не привык, он в пасьянсе разложенном видит на шаг вперед. Он не дует на воду – на перстне играет блик; это признак удачи – что снова ему везет, что и в этот кривая костлявую обойдёт и послание недругов станет наперекос. А она обожает с ногами залезть под плед, украшая цветами разливы своих волос.
Сокрушая расчёты, сминая оси орбит их размеренных жизней из разных небесных сфер, их незримые стражи решили на всё забить - и своих подопечных в одну подтолкнули дверь. Он поднял на неё глаза, отступил назад – он считал, что учтивость - весьма неплохой маневр. То, что в этот конкретный раз назревает пат – не шепнул ни внутренний голос, ни тонкий нерв. А затем он чудил, дивясь с самого себя, напрягаясь на косвенном, пыжась на пустяках. Стало целью экспромта сумбурных его атак нежеланье оставить всё на своих местах. Если эти глаза способны зажечь искру – значит эту минуту он должен продлить в часы. За делами он стал почти как холодный труп, что для чувственных экспериментов давно остыл. И у девочки этой, ажурной как сердолик, и едва уловимо светящейся изнутри, он увидел во взгляде то, от чего отвык - как волной семибальной его накрывает трип.
Он сумел удержать удар / проложить мостки, он навскидку шутил, но чувствовал -
хо-ро-шо
На морскую гладь сменив городской мотив, самой кромкою волн он понял
- кого нашёл.
И потом улыбался глупо её словам, а она на краю сидела с ногами вниз, глядя в звёздное небо, и знала - что где-то там в бесконечье созвездий их новые две зажглись.
Два незримых хранителя также сидели близ, наблюдали влюблённых, беседуя о своём,
а затем энергично продлили своё пари,
вновь поспорив: на то – кто больше из них влюблён