Майя уходит в лес за кленовым соком, девушка-счастье: сливки и карамель. Здесь, за опушкой, лишь сорняки с осокой, ветер и лужи: в них отражен апрель. Майя смеется, Майя поет с ручьями, след от босой ноги проминает мох.
Девушке Майе кажется временами: кто-то уводит ее по сети Дорог. Кто-то смешливый, ловкий и добродушный, что-то просящий, что-то решивший дать.
Майя смеется: ей ничего не нужно.
Только лишь солнце, лес и речная гладь.
Майя, как белка, лазает по деревьям, Майя, как кошка, любит гулять сама.
Слухи, конечно, всякие по деревням: то ли подменыш, то ли сошла с ума.
С прошлого лета не говорит ни слова? Врач приезжал, говорит, что причины нет.
Больше в ней стало дикого и лесного, странные взгляды так и летят вослед.
Хмурится Майя, но не всерьез — недолго, птицы щебечут, вздумали утешать. Тычутся носом в бедра, колени волки.
Кто-то неясный просит ее опять выйти с полянки по невесомой тропке, солнцем сплетенной, выстланной мягким мхом. Майя качает чуть подбородком робко: здесь ее солнце, здесь ее лес и дом.
Майя не помнит: летней и теплой ночью, как-то однажды… Год уж прошел давно…девушка-солнце в чаще нашла источник: с круглого камня медом текло вино. Только глоточек жидкости золотистой девушку духом оборотил лесным.
Майя не помнит ночи туманно-мглистой, Майя считает, будто бы это сны.
Ты, королева, Медвинка из дубравы, что напоила Майю своим вином…
Что тебе Майя? Разве одна забава, только тебе как будто не все равно. Словно в каком-то очередном мороке: жизни людские это всего лишь дым…
Ты заплетаешь под ноги ей Дороги, ты умоляешь просто шагнуть по ним. Помнишь, как будто это вчера случилось, лунную склянку в тающих небесах, все, что тогда шепталось и говорилось, шалые искры в карих ее глазах, помнишь сиянье на карамельной коже, белую пену длинных ее волос…
Просто забрать к себе ты ее не можешь, просишь и манишь…
Только какой же спрос с Майи, упрямой девушки человечьей? С Майи, забывшей медвяный вкус вина? Надо дождаться…
В летний прохладный вечер Майя придет, и выпьет с тобой.
До дна.