Когда ты снова станешь стрекозой,
ты будешь знать, но не найдёшь ответа
тому, кто задыхаясь под грозой,
царапал в кровь настигнутую Лету.
Цари-отшельники - им равно далеко
до рек и предрассветных петель.
Закладками порхнули из веков
прибрежных вер беспамятные дети.
Царям-отшельникам так некогда жалеть -
есть время слёз, но после, после!
Здесь каждая судьба занесена, как плеть,
или обрезана, как косы.
На улицах зимы останки мертвеца -
чернеют ветви из-под снега.
О как умеет жалобно мерцать
проклятое ночное небо.
Смотри: уходит мир, махнув рукой -
не узнан, неприкаян и печален...
Когда ты снова станешь иван-чаем,
лишь отзвук музыки, соцветьями не чаян,
чуть долетит, тревожный и глухой.