Страница 3.
Однажды вечером я выносил мусор. Около нашей калитки задыхалась от лая собака. Рядом с ней я увидел девочку. Она была в мужской рубашке, джинсах и ковбойской шляпе.
-Угомони свою собаку,- набравшись смелости, попросил я.
-С какой это стати?
-Это спальный район, вот с какой. И она мешает мне.
-Тебе мешает, ты и угомони.
Я не боялся собак, но эта навела на меня столько страху, что я не знал наверняка, каким цветом раньше станут мои панталоны, жёлтым или коричневым. Я набрался сил и открыл калитку. Собака набросилась на меня, свалила с ног, и начала облизывать лицо. Я хотел было закричать и о, ужас, наши языки соприкоснулись. Могу поспорить, что Мэг не видел такого даже на своей несуществующей кассете. Уж лучше бы мне прокусили ногу в трёх местах, чем испытывать нечто подобное.
-Чарли! Фу! Чарли!- прокричал девчачий голос.
Ну, наконец-то, она образумилась. Я встал
-Видишь, она совсем не опасна,- сказала девочка и улыбнулась.
-Никто и не говорил, что она опасна,- фыркнул я.- Я тебя раньше не видел, откуда ты?
-Остин, штат Техас.
-Я знаю, где находится Остин, что ты делаешь здесь? И почему ты одета, как мальчишка?
-Фи. Я всегда хожу в рубашке и джинсах. Я путешествую.
-Путешествовать здорово. Я много знаю о путешествиях, только вот сам никогда... А ты здесь одна? Где твои родители?
-Я живу на той улице.- Она указала пальцем в сторону «школы для одарённых».- С мамой и Даниелем. Они живут в гражданском браке.
-Это как?- поинтересовался я.
-Не твоё дело!- отрезала девочка.
-А ты знаешь, что по законам этого города нельзя показывать пальцами.
-Да? А что здесь ещё нельзя?
-Еще нельзя скрывать от меня информацию, если я сам не попрошу об этом.
-Кто же придумал эти законы?
-Я!- с гордостью произнёс я.
-Я буду жить здесь по своим законам!- надменно сказала девочка, повернулась на девяносто градусов и пошла прочь. Чарли поднял ногу возле моей калитки и, закончив свои дела, побежал вслед за хозяйкой.
-Сними шляпу!- крикнул я вслед,- уже восемь вечера! И присматривай за псиной!
Я трижды почистил зубы и пошёл в гараж. Позже подошли Джеймс и Мэг. Я рассказал, что со мной приключилось, точнее мой рассказ напоминал следующее: «Я менял колесо своего Харлея, как вдруг услышал девчачий голос: «Привет, мальчик, как тебя зовут?». «Меня зовут Макс, а тебя?». «Меня зовут Мелисса» (мне просто очень нравилось это имя). «Может бурбона?» (в моём рассказе я мог бы и предложить ей раздеться, но думаю Мэг и Джеймс не поверили бы). «А как зовут твоего железного коня?»- не унималась она. «Харлей!- без лишней скромности сказал я.- А твоего пса?». «Чарли»- скромно сказала она, покраснела и убежала. И вообще, она какая-то странная». Я и сам не ожидал, что мой мозг способен родить что-то подобное. Джеймс истекал слюной, а Мэг стал заваливать вопросами.
-Ну и как тебе сучка?
-Ты знаешь, я не силён в собачьих породах.
-Я, вообще-то, говорю о Мелиссе.
Да, нам уже было тринадцать, и благодаря Мэгу с его старшим братом, мы порой использовали в речи мат.
-Я же говорю, она странная. Она носит рубашку и джинсы, а самое ужасное ковбойскую шляпу.
-Ты прав, она странная.
На следующий день к нам в класс пришла новенькая. Это была она, моя Мелисса. Только её звали по-другому. Учительница утверждала, что девочку зовут Элен, а кодекс ученика не позволял возражать учителю. В свете классных ламп я разглядел её получше. Она была высокой и высокомерной блондинкой. Чтобы узреть второе, Вам, возможно, пришлось бы узнать её поближе, но её рост сразу давал о себе знать. Она смотрела мне в глаза, не поднимая голову. Надо издать новый закон, запрещающий это делать. Всё та же рубашка, джинсы, кеды, шляпы не было. Она спокойно могла бы быть одной из тех девушек или точнее сказать девочек, которые могли бы украшать обложки школьных пентхаусов, если бы они издавались. Мы с Джеймсом сидели за одной партой, но тогда гнездо по соседству пустело. Скорей всего, Джеймс спал дома. И в это гнездо приземлилась Элен.
-Здесь занято,- пробубнил я.
-Теперь да!- подтвердила она мои слова.
-Это место только для парней!
-На мне же нет платья.
-Скоро придёт Джеймс, и посмотрим, кто хозяин этого вольера.
Джеймс не пришёл. Как назло, он не знал о существовании всех предметов, которые были в этот день, а про английский он видимо забыл. Мне пришлось сидеть с Элен все уроки. После школы мы с Мэгом решили навестить Джеймса. Дверь открыла мама. Оказалось, что Джеймс заболел, и придёт в школу где-нибудь через неделю. «Где-нибудь через неделю!?»- камнем упало на душу.
-Надеюсь, я буду видеть её только в школе.
-Да. Это действительно страшно. А завтра она попросит помочь донести ей портфель.
Я сделал жест, сунув два пальца в рот.
-Она знает, где ты живешь. Она занимает твоё личное пространство, она пять часов в день сидит рядом с тобой и читает всё, что ты пишешь. Она занимает твоё время и самое страшное, она занимает твои мысли.
Я закрыл уши руками и говорил что-то, вроде, «бла-бла-бла». Я пришёл домой и твёрдо решил: «если твой враг не хочет от тебя избавиться, избавься от него сам. Да поможет мне Курт Кобейн!». Весь вечер я разрабатывал план мщения. Я придумал такой план, что Бог наверняка не удержался и зашёл на него посмотреть. Заключался он в том, чтобы выследить жертву, узнать адрес и закидать дом туалетной бумагой. Единственное, что могло затруднить выполнение этого плана, это мама и приготовленный ужин. Она уже в десятый раз звала к столу, хотя мы вовсе недавно перекусывали. Все брифинги, схемы и графики я тщательно спрятал под кроватью и пошёл вниз на кухню. От тарелок шел пар.
-К нам сегодня в класс пришла новая девочка,- с гордостью заявил я.- Она какая-то странная. Она ходит в джинсах и шляпе.
-Может она из Техаса?
-Может она хочет быть мальчиком?
-Я в своё время тоже не прочь была нацепить джинсы и поскакать на лихом мустанге по диким прериям.- Порой я поражался собственной маме.
-Наверное, в своё время ты тоже хотела стать мальчиком.
-А она тебе нравится?
-Не знаю. Ну, она необычная. Ей идет шляпа…- Я сделал задумчивый вид.- Скорее она вызывает у меня неприязнь, нежели другие чувства.
-А знаешь, говорят, первая любовь на всю жизнь. По крайней мере, в памяти она засядет на долго.
Не знаю, к чему это сказала мама.
-Это ты о чём?
-Тебя снова выдали твои глаза.- Мама частенько употребляла эту фразу.
«Ты разбил вазу в прихожей?»- «Не понимаю о чём ты».- «Тебя снова выдали твои глаза».
«Ты что, подделываешь мою роспись?»- «Как ты узнала?»- «Твои глаза». Сколько раз я смотрел в зеркало и пытался понять, что такого находится в моих глазах? Ничего кроме пары песчинок я не находил. Поэтому чтобы хоть что-то утаить от мамы, я довольно часто носил солнцезащитные очки даже дома.
-Что можно увидеть в моих глазах? Они что, меняют цвет?
-Ты будешь чай или молоко?- если мама уже сошла с колеи, то потребуется трактор, чтобы вернуть её на место. На поиски трактора порой уходят сутки, а к некоторым беседам мы не возвращаемся по несколько месяцев.
После ужина я нашел ровно два рулона туалетной бумаги. Немного, но на безрыбье… Вышел во двор, запряг своего железного коня и, выехав на дорогу, услышал лай. Начал было крутить педали, но Чарли уже запрыгивал мне на ноги, я непроизвольно выдавил из себя крик «А». Пришлось остановиться.
-Куда торопишься?- сказала Элен.
«Как же ты не вовремя»- пронеслось в голове и в сторону моего дома тут же пронеслись ровно два рулона бумаги. Всё-таки я успел избавиться от улик, правда, преступление ещё не совершено.
-Не твоё собачье дело! И тем более не твоё, собачье,- сказал я и попытался подпнуть Чарли, но эта псина уже вцепилась зубами мне в штанину. Наверно, в этот раз он собирался прокусить мне ногу в трёх местах.
-Чарли! Ко мне! Не трогай этого негодного мальчишку.
-Почему ты выглядишь, как парень, а говоришь, как девчонка?!
-А почему ты визжишь, как девчонка?
-Это был визг восторга.
-Чему же восторгался?
-Посмотри на небо, сколько звёзд сегодня.- Мы уже шли в сторону её дома, я вёл под руку велосипед, а Чарли вёл меня за штанину. Элен шла рядом.
-А, по-моему, вчера было столько же.
-А, по-моему, кому-то стоит призаткнуться.
-А, по-моему, кто-то жутко боится собак.
-Я не боюсь собак.
-Тогда поцелуй его.
-Ты спятила?! Я не буду этого делать!
-Значит боишься.
-Я ничего не боюсь.
-Тогда поцелуй,- неистовствовала она.
Не то чтобы я вот так всегда беспрекословно слушался мерзких девчонок, но тогда мне просто было тринадцать… (И кто бы мог подумать, что через пару десятков лет, когда я в очередной раз послушаюсь мерзкую девчонку, дело кончится свадьбой). Я с трудом оторвал Чарли от моих штанов, точнее сказать, я оторвал его вместе со штаниной. Моя правая нога оголилась по колено и осталась довольна. Я поднял пса и потянулся губами к его носу. «Эх, лучше всё-таки ногу»- такой вывод заключил мой мозг, после чего пискнул и отключился. Я пытался вернуть его на место, привести его в действие, но он не хотел мне подчиняться. Я пытался сообразить, что происходит, но все мои чувства последовали примеру мозга. Когда я открыл глаза, понял, что лежу на земле, и мне снова лижут лицо. Не желая повторять вчерашние подвиги, я зажал губы и встал на ноги.
-С тобой всё нормально?- спросила Элен.
-Лучше могло быть только Нилу Армстронгу, когда он впервые ступил на Луну.- Сказал я, отряхиваясь и отплевываясь.
-Вообще-то, я разговариваю с Чарли.
-А ничего, что этот Чарли нанёс мне гораздо больше урона, чем удовольствия?
-Пойдём, девчонка. Я зашью тебе штаны.
Мне просто было тринадцать. Я прихватил свой Харлей, штанину и поплёлся за мальчишкой в ковбойской шляпе. Мы говорили с ней на всякие разные темы, на которые почему-то не хотелось говорить, например, с Джеймсом или Мэгом. Она рассказывала, где она побывала, я – где хотел побывать; она про автобусы и машины, я про ракеты и самолёты; она про Джимми Коннорса и его мяч, я про вымышленного дядю – чемпиона НБА, и его реактивных башмачках; она напевала Кренберис, я фальшивил Нирвану. Темы плавно перетекали с одной волны на другую, и казалось, беседе не будет конца.
-А как вы познакомились с Чарли?- спросил я.
-Ой, это произошло в Оклахоме, когда моя мама была в очередном гражданском браке. Её как раз не было дома, а Людовик, вроде его так звали, напился, начал переворачивать мебель, кричать, он пытался сорвать с меня одежду, но я увернулась и выбежала на улицу. Когда угроза уже повисла надо мной, и мне некуда было скрыться, откуда ни возьмись этот пёс вцепился Вику в руку. Тот упал, и Чарли искусал его до полусмерти. Вскоре пришла мама и вызвала скорую. Больше я не видела Людовика. С тех пор мы с Чарли лучшие друзья.
-Да уж, занимательная история. У меня тоже есть лучшие друзья, но они предпочитают не бросаться на людей. А почему Чарли?
-На нём был ошейник с именем. Я пыталась найти его хозяйку, но он не хотел от меня уходить. Ну, вот мы и пришли, здесь я живу.
Это был приличный двухэтажный дом, не хуже остальных в квартале. В фильмах, на этом моменте обычно двое зависают в долгом поцелуе, в моём случае, вторым мог быть только Чарли. Элен открыла дверь и пригласила войти. Я припарковал Харлей и зашел внутрь. Чарли остался лежать на крыльце.
Изнутри дом тоже оказался неплох. На всех полках, столиках и тумбочках стояли фотографии. На них дяди и тёти жали друг другу руки, целовались. На некоторых присутствовали дети: мальчик и девочка. Их жизнь была запечатлена примерно от самого рождения лет до пяти. Я взял одну из фотографий, на которой стояла счастливая семья из четырёх человек.
-Кто это?- спросил я Элен.
-Это Даниель. Наверное, со своей женой и детьми. Он мало со мной общается.
-А где они сейчас?
-Я не знаю. У него я не спрашивала, но соседка рассказала мне, что два года назад они все погибли в автокатастрофе. Выжил только Даниель, он был за рулём. Он до сих пор не может себе этого простить.
-Извини.
-Да ничего. Я их не знала.
-Сейчас дома только мы? Вдвоём?
-Размечтался. Мама с Даниелем уже, скорей всего, спят. Пойдем наверх, в мою комнату. У меня там нитки.
Я тщательно вытер ноги о шкуру белого медведя и пошёл за Элен, помахивая штаниной. Она заперла дверь, вытащила железную шкатулку, видимо, с самыми необходимыми вещами в жизни, ловко вдела нитку в иголку и попросила меня снять штаны. Долго меня упрашивать не пришлось. Я стянул штаны, вращая при этом задом и кружась вокруг оси, воображая себя звездой эротического стрип-шоу. Элен рассмеялась, по-доброму. Она и не подозревала, что этим смехом она подписала акт о безоговорочной капитуляции, подготовленный накануне в моей голове. Элен села на краешек кровати и принялась за кропотливую изнуряющую работу. Я стал расхаживать по комнате в поисках чего-нибудь интересного. Всюду висели рисунки, на которых были изображены люди и их потребности: машины, дома, животные. Некоторые из них не грех было назвать картинами.
-Это ты нарисовала?- спросил я.
-Да. Это моя мама, это Даниель, - она начала тыкать пальцем на стену,- это Додж Лансер пятьдесят восьмого года, это автобус из Джексона, это Чарли…
-Ты замечательно рисуешь.
-Да ну, брось. Ты бы так тоже смог, так любой сможет.
-Надеюсь, с ниткой и иголкой ты справляешься не хуже?- она снова рассмеялась.
Я заглянул в окно, увидел лишь три тусклых фонаря, Чарли, бегающего по двору за светлячками, и несколько мальчишек на дороге, пинающих консервную банку. Окно окружали бархатные шторы. Дальше вдоль стенки был туалетный столик с огромным зеркалом, заставленный всякими косметическими средствами. Никогда бы не подумал, что девочка-мальчик пользуется косметикой. Ещё там лежало что-то, это что-то, наверное, некогда было теннисным мячиком.
-Мячик? Подписанный Джимми Коннорсом?
-Да. А ты не верил. С тебя десять баксов.- Сказала Элен и снова заулыбалась.
Дальше поворот, ещё несколько рисунков, в углу стоял шифоньер. Создавалось впечатление, что он вот-вот разломиться от напиханной в него одежды. Я заглянул и туда. Впечатление оказалось ложным. В нём висели всего две рубахи, ещё одни джинсы, красное платье. Платье?
-Почему ты не ходишь в платье?
-Я не хожу в платьях. Я хожу в штанах.
Улыбка исчезла, я решил не провоцировать отмены капитуляции, тем более в её плену были мои штаны. В нижних ящиках шифоньера мне даже удалось найти пару красных туфель, ну и, конечно же, две пары кед. Дальше по курсу стояла кровать, на которой сидела Элен.
-Ну, вроде, всё.- Сказала она и протянула пленного мне.
Я оценил работу, всё было почти идеально, лишь кое-где торчали белые нитки. Я сел на кровать, но надевать штаны не стал. Я чувствовал себя, как дома, и от этого мне становилось ещё уютней. Элен встала, убрала нитки, и занавесила шторы.
-А ты не хочешь раздеться?- говорят, мужчина в такие моменты думает своей второй головой, но вот уж никак не думал, что у второй головы есть рот.
-Почему бы и нет.- Она согласилась. И о чем она только думала?
Элен повесила рубашку в шифоньер, джинсы отправились туда же. Она осталась в одной футболке и нижнем белье, я тоже снял рубашку и бросил её в угол, штаны отправились туда же. Элен попросила меня встать с кровати, я встал. Я уже целиком и полностью был под её контролем. Она расстелила кровать и попросила меня выключить свет, я выключил. В темноте я увидел, что Элен стянула футболку и положила на пол рядом с кроватью. «Ну, хоть что-то женщины разбрасывают по полу»- подумал я, и моя футболка отправилась догонять штаны и рубашку. Мы улеглись на кровать и закрылись ватным одеялом. Минуты молчания. «Прислушайся к моим словам, не отворачивайся от меня…- она начала напевать Кренберис.- Ты видишь? Я нравлюсь тебе? Тебе нравиться смотреть на меня? Ты понимаешь? Ты замечаешь? Замечаешь меня? Неужели тебе безразлично?». Я не знал, что должен делать, я с трудом мог её разглядеть в темноте, но она мне нравилась. Определённо нравилась. И я не придумал ничего лучше, чем спеть Нирвану. «Мне нужен понимающий друг, который мог бы выслушать в трудную минуту, и я думаю, ты подходишь на эту роль. Ты улавливаешь ход моих мыслей?» «А вот Вам шах и мат, пускай теперь сама думает, что я имею в виду»- я стал ждать следующего хода.
-У тебя есть друзья?- следующий ход был сделан.
-Да, у меня есть друг Джеймс, мы вместе учимся и сидели за одной партой до сегодняшнего дня. Ещё есть Мэг, он учиться в школе для одарённых. У нас есть своя группа. Мэг заведует барабанами. Джеймс и я играем на гитарах. Пою тоже я. Приходи завтра вечером ко мне, послушаешь. А у тебя есть друзья, кроме Чарли?
-Я знаю многих людей. На каждом новом месте я успеваю и завести друзей и нажить врагов. Но я стараюсь жить настоящим, поэтому рано или поздно забываются те, кого когда-то знала.
-Сегодня ты завела и друга и врага. И они оба лежат с тобой в одной постели.
-Ты что, не один?
«Да уж, неудачная шутка»- подумал я.
-Я имел в виду себя.
Ну, вроде, она посмеялась.
-А ты веришь в судьбу?
Элен задавала вопросы и меняла темы с такой скоростью, что можно было подумать, что мы участвуем в викторине, или она заранее подготовила список интересующих её вопросов и теперь старалась ничего из этого списка не забыть.
-Я верю в терминатора. «Нет судьбы, которую сам себе создаёшь»
-А я, наверно, верю. И в Бога верю. Знаешь? Говорят, если сомневаешься, то уже веришь... так вот я сомневаюсь
-Знаешь? Даже, если Бог существует, то в данный момент он ползает под моей кроватью. Я просто не привык верить в сказки и прочую паранормальную новь. Пока я чего-нибудь не увижу, я в это не поверю. А увидеть я собираюсь всё. Всё попробовать и везде побывать.
-А я верю в сказки. Я верю в нахальных янки и в принцах на белых конях.
-Первых можно увидеть на улице, а вторых по телевизору. Это реальность, они действительно существуют. Здесь нет ничего мистического.
-А в тебе нет ничего романтического.
-Это снова строчка из песни?
-Это реальность.- Она тяжело вздохнула, поёрзала, помолчала и продолжила.- Помнишь, ты спрашивал меня, что такое «гражданский брак»? Раз уж я оказалась в твоём городе, то должна следовать его законам.
«Да, детка, ты в моём городе»- пронеслось в голове. Пожалуй это был лучший день в моей не столь длинной жизни.
-Сейчас я покажу тебе, что такое «гражданский брак».
Она явно не шутила. Её голос стал напоминать голос Джона Диллинджера, который только что сбежал из тюрьмы и явно намеревался провести эту ночь не один. Позже я встречал многих безумных девушек, но эта… эта была самая первая и самая сумасшедшая. Всё это время мы лежали без движений. И тут вдруг Элен перевалила через меня ногу, усевшись на меня. Одной рукой стянула свой розовый лифчик и отправила его в гости к моим вещам. Затем вцепилась руками в кровать начала её трясти.
-Может сначала бурбона?
«Как там было в этой кассете? кто-нибудь остановите её!»- стало не столько интересно, сколько страшно.
-Называй меня пусечкой.- Прошептала она.