По дороге к Зилантовой горе
.
.
.
Мне чудится эта гора входом в Рай,
Я чуть не бегу к ней, врачуя разлуку…
Истошное слышу: «Альберт, помогай!» -
Две бабы стоят у открытого люка.
Над улочкой грязной горит Горний свет,
К Зилантовым высям ещё два проулка…
И я оглянулась – выходит Альберт:
Мужик полупьяный в лохматой тужурке.
Выходит из тьмы, из заборов, из драм,
Из пыльных стаканов и потных ладоней.
Кричит ему та, что полнее из дам, -
«Альберт, помогай, - вот паскуда, утонет!»
Злосчастный же люк подзарос лопухом…
И что за тоска – быть в холодном железе!
Из тьмы, тьму крапивы убив сапогом,
Альберт выступает, как тёзка в «Жизели».
А рядом стоит полускошенный дом,
Рябина, как будто в помаде под вечер –
Роскошна, пышна, - и с бренчащим ведром
Альберт лезет в люк, исчезая, как в вечность.
И серая жижа из люка летит,
И я фотокамеру прячу в ладони:
Отчаянно, резано баба глядит –
Уж если не съест, то клыками затронет.
Что мне до того, кто в помойке утоп –
Любезный ли друг, иль сосед, иль котёнок…
Открыл уголочек Всемирный Потоп –
Давай, проходи, ты здесь просто ребёнок
С желаньем идти к благодатной горе
И с верою в сказки – в Зиланта и Бога…
А взрослые тонут в вонючей норе,
В столице окраинной, нищей, убогой …
И вот по вершине – о счастье! – шаги,
Звон колоколов, и на клумбах опрятно…
Зачем оглянулась? – «Альберт, помоги»?
Ведь нет мне из рая дороги обратной…