Не вся листва упала приношеньем
Земле сырой…
Еще не вся листва…
Еще не рвется небо опереньем
Птиц улетающих…
И зелена трава.
Еще июльский вязкий запах пыли
Витает в трубах улиц городских.
Еще как будто вовсе мы не жили.
Но листья жгут. Так провожают их.
Костры трещат, шипят самозабвенно,
Щекочут ноздри праздником своим.
И царственно разбросан по Вселенной
Пронзительный голубоватый дым.
И горький запах смертного томленья,
Гуляющий по скверам и дворам,
Опровергает медленное тленье,
Столь свойственное людям и мирам.
На переломе огненнопоклонном,
Привычном в эту пору ясных дней,
Жизнь упивается линялым небосклоном,
Смерть – расторопной жадностью огней.
И тянутся к пустому небосводу
Дымы сигнальные, вставая на носки…
И мы с тобой – как два больших народа
На расстоянии протянутой руки.