Ну вот, утыкаюсь в фабулу личного бытия,
и нет к сумасшествию непричастного индивида.
Есть аметист на шнурке, да крылатая братия
замыкает губы от присказки, как в миру обрыдло.
Кремом зари натирает привычно сумрак –
ни тюрьмы, ни сумы, ни приличных сумок.
Сам себя колупаешь, и что до народного ропота?
По Богу, предельные грани за каждым проступком левым,
а вешать, топить и корить – душесуставная ломота –
лучше прикинь, что познали Магдалина и Ева.
Свитки Небес умолчали в Земных записках,
о том, что мир в потных руках задушил, затискав.
Прикорнул человек и прохлопал заход эскапизма.
Небывалая притча смахнула с макушки планку.
И течет расписное знамение, ширится Небо в призме,
отекает жара, и слова выгибают дугой осанку.
На коленях, в поклонах учти перекрытое, вспомни
одичавшую эту хандру, окровавлено звеневшего омена.
7 октября 2012