Иосиф Вульфович
Сценарий спектакля МУЗЫКА СУДЬБЫ
Музыкально-поэтическая композиция
Диалог Поэта и Музыканта
INTRADA/ВСТУПЛЕНИЕ
Музыкальные вариации. Maesto. maestoso
Из вздоха одного,
Из горечи и славы
Ниспослана тебе судьба
Задаром и по праву.
В мученьях, боли
и любви,
В истоме и испуге
Ты получил своё: "Живи!".
Входи, ты в Первом Круге.
Век серебряный, кровавый
Посвящается поэтам, просиявшим
в русской поэзии в ХХ веке и
Музею литературы Серебряного Века
***
Начало Века. Наш Исход.
Исток. Планида. Тяжкий жребий.
Что может быть ещё нелепей,
Чем философский пароход.
Всегда безмолвствует народ.
Но шапочку срывает Мастер.
И голову со словом страсти
Поэт на плаху понесёт.
***
Шрамы на тонких пальцах,
В ладонях шальной клинок.
Судьбе в лицо рассмеяться:
«Готовьтесь!» Удар!… Кивок.
Исписаны все манжеты
Словами, любовью, судьбой…
Во все времена поэты
Стихи начинают собой.
***
Скорблю.
Терплю.
Молю.
Люблю.
Но круг свершая новый,
Я парус ставлю кораблю
Железный и багровый.
А на поминках я молчу.
Космической утратой
Слетает прямо по лучу
Поэзия в закаты.
С трудом дышу.
Почти хриплю
Таинственное слово.
Сказать всего лишь:
"Я люблю".
Так просто.
Так не ново.
Музыкальные вариации.
Gioioso, Maestoso, Con tenerezza Радостно, величаво, с нежностью
ВALLATA DEL VECCHIO CAVALIERE/БАЛЛАДА СТАРОГО РЫЦАРЯ
На сердце путь, дарованный от Бога,
И не тревожит больше суета.
Яснее видится дальнейшая дорога,
Ведущая к подножию креста.
Но, мать Мария, дева непорочна,
Мне не даёт спокойно отдохнуть.
Ещё зовут на помощь где-то срочно.
Я надеваю латы. Снова в путь.
Болят колени и дыханье сбито.
И Росинант совсем уже не тот.
И будем ли мы живы, иль убиты
На поле бранном - всё один исход.
Спокойно на душе и чуть досадно
От ясности и простоты пути.
Но жребий мой, и от того отрадно,
Ведёт к любви. И потому идти
Легко. Сердитый ветер треплет
Седые волосы мои и щёки жжёт.
Но сердце оживает, сердце крепнет.
Оно любви уроки познаёт.
Я снова научился молча гладить
Любимой кожи трепетную ткань.
И одного лишь только взгляда ради
Бросаться в бой в отчаянную рань.
Я снова постигаю дар молчанья,
Беру урок покорности в любви:
Не требовать ни славы, ни признанья,
Минуты благодарности ловить.
И надевая плащ, побитый молью,
И ржавых лет упрямую броню,
Я счастлив с теми, с кем делился солью
И коркой хлеба. И на том стою.
Порукой честь. И нет другой награды.
Смирение - вот трудный мой удел.
А славно то, что ждут меня и рады,
Ведь на земле пока ещё хватает дел
Сокрушаюсь туманом и трепетом листьев,
Красной гроздью рябины за мутным окном,
Притяженьем дождя, постижением истин
Постоянных и правильных, как метроном.
Исторгаю из горла все вздохи и стоны.
Жизнь прекрасна по- прежнему и хороша.
Шелестят на бульварах красные клёны
Пусть наполнится светом и миром душа!
И вливаюсь в проспекты, витрины и окна,
Отраженьем утра задавая мотив.
Город мой, ошалевший, немножечко сонный,
Даже в спешке обычной всё так же красив.
А нарциссы, фиалки и ноготки,
Распластавшись вдоль скверов и липовых улиц,
Задают модерато. Пристойно легки.
На метро все спешат, неприлично сутулясь.
Потому как ещё один день бытия
Мы стараемся снова насытить любовью.
Бог ли, небо нам будет судья.
Мы приветствуем день и встречаем хлеб-солью.
Оставляя в ночном опасенья и страхи
И надеясь на чудо грядущего дня.
Боже праведный, я же родился в рубахе.
Сохрани моих близких.
Помилуй меня.
* * *
А по утру считаем мы ступени…
И воздух чист без суесловья дня.
Мы сдержаны, исполнены терпенья,
Ещё ночное таинство храня.
И так скупы на ласку и тревогу…
Ещё «ничто», но в коконе уже
Клубится чудо, капелька ночного,
В очередном спиральном вираже…
Музыкальные вариации. Umore autunnale/Осеннее настроение
Con dolore e tenerezza, Vivo Sostenuto. С нежностью, сдержанно, с грустью.
DUM VIVO SPERO!/ПОКА ЖИВУ, НАДЕЮСЬ!
Перебрать листья по осени,
запалив судьбу…
Сквозь деревья листья носятся
сослепу.
И под ветер, как под вальс,
приплясывая,
Стаивая изморозь,
Листопадом мучиться
от привязанности
Довелось.
Подожди,
пусть лучина теплится.
Жар накинь, как шаль…
Осень и дожди.
Не верится.
А жаль…
Я слова в щепоть соберу
и тебе подарю…
или брошу.
Пусть плывут на ветру.
Или ты их шепни, мой хороший.
Белесый золотистый воздух.
И в пригород толпящийся народ.
Грибной, смолистый, дымный запах.
И ягодная сладкая молва,
Что обволакивает вас, друзей и женщин.
И заставляет быть настороже,
Чтоб не спугнуть прозрачные мгновенья…
А эти взгляды женщин?!
Слегка растерянные, с полуулыбкой,
с полугрустью.
Переносящие хмельное бремя
Поры, когда вино пошло бродить…
А жажды нет.
Наверно потому,
что в воздухе разлит душистый хмель.
Наивность же тогда граничит с безрассудством.
Так мирозданье исчезает.
И вслед за осенью скользя,
Меняем кожу, повторяя,
Узнать бы то, чего нельзя
Представить даже…
И в волнении
Забыт весь мир.
А наяву
Кружатся листья сомненья.
Всё как всегда: зачем живу?
* * *
Чеканка листьев золотая,
Как бы танцуя и играя,
Взрывает леса тишину.
На перекрёстке лет на крае
Незнанья истина простая
Лежит на жизненном кону.
И снова ветер увлекает,
Историю любви читая,
Взахлёб о том, как я живу.
Но лист последний улетает.
И луч осенний угасает.
И я по осени плыву.
Пока живу - всегда надеюсь.
В житейской суете колеблюсь
В безумной круговерти дня.
Но я дышу уже смелее.
И нет сейчас глотка милее,
Чем воздух чистый для меня.
Осенний вздох как звон бокалов.
Какая мне судьба досталась -
Взлететь по лунному лучу.
И Боже мой, какая малость,
Отбросив лень, долги, усталость,
Сказать о том, что я хочу.
* * *
Лист резной наклонился
Над ладонью твоей.
Солнечным светом наполнил
Ее до самых краев.
Выпей его с любовью,
Замри на одну минуту.
Вдохни дыхание времени.
Мы в вечности только звено…
***
Я НЕ СПЕШУ. Я В ОЖИДАНЬЕ СВЕТА.
Такая ясность проступает вдруг.
И понимаешь, что дороже друг
В предверьи осени и на закате лета.
И понимаешь, песенка не спета.
Ещё не замкнут ожиданья круг.
И теплота от самых близких рук
Снисходит чудом в ясности ответа.
Осенним светом истина согрета.
Осенний лист важнее всех наук.
Короче жизнь. И глуше сердца стук.
Но жажда жить дарована за это.
Музыкальные вариации. Umore sole/солнечное настроение
Allegretto, Vivo, Animato. Con vigore Воодушевлённо, оживлённо, мужественно.
КАНУН МЕДОВОГО СПАСА
Мальчишка в майке с ухмылкой
В неоновых эскалаторах.
Приступ жары начинается.
Дёргается Москва.
Народ совсем заторможенный.
Близится час императоров.
Звёзды в галактике кружатся.
Кружится голова
От разномастности лиц
И их непростых выражений.
Зрелище виртуальное
Показывают в облаках.
Заучиваю я правила
Выбора слов и сложений.
Но вычитание с делением
Мне удаётся пока.
Вычесть ли время смерти?
Получится пару вёсен.
Но может минуту за три
Всевышний в реестрах зачёл.
Как запрокинуты ветви
Высоких слоистых сосен!
И сладко как завораживает
Жужжание заботливых пчел.
Запутаться, разорваться,
Рассыпаться мелким бесом.
За молодостью вприпрыжку.
За фата-морганой в крик.
Но даже в минуте липкой
Уже становится тесно.
Какой же валютой оплачен
Сладостный этот миг?
И то потому, что вспомнил
Приторный запах смерти,
Палаты смердящий ужас,
Холодную плоскость окна.
Живой я сейчас, не спорьте.
Проверьте меня и согрейте.
А жизнь - это тема особая.
Даром даётся она.
И хорошо, что даром.
А то бы плут Мефистофель.
Давно бы вокруг вертелся,
Масленно глядя в рот.
Зато теперь удаётся
Быстро чистить картофель.
И славно зажарить в духовке
Мраморный антрекот.
Как терпок и кисел напиток,
Прохлада щекочет горло.
Энергетический слиток.
Отборнейшее зерно.
Я пью тебя жизнь и млею.
От солнечного жерла
Подпитываюсь и добрею.
Зачем? А не всё ли равно.
Пошла отсюда, Старуха!
Сегодня тебе нет места
За круглым столом гренадеров
Седьмого хмельного полка.
Но слышится с неба в пол-уха
Ещё неясная песня
От ангелов-кавалеров.
И звонкая нитка жизни
Трепетна и тонка.
Музыкальные вариации.
Dolcissimo, Dolente, Doloroso Очень мягко, нежно, грустно
RISPOSTA NELLA DEBOLEZZA/ОТВЕТ В НЕМОЩИ
;че нашъ и;же еси; на небес;хъ,
да св;ти;тс; и;м; Твое;,
да прїи;детъ Ца;рствїе Твое;,
да бу;детъ во;ля Тво;,
;ко на небеси; и на земли;
Немыслимо без глаза созерцанье,
Без губ лобзанье, без руки касанье…
Немыслима сама причина счастья,
Когда на счастье и надежды нет.
Но ветер лишь коснётся лба отчасти,
И нет сильней той горечи и страсти,
Когда слетятся мотыльки на свет.
Но ты уже и нем, и обездвижен.
В руке весь слух, и лик твой мой укор,
Когда нарушен древний договор,
И ласточки полет до горизонта снижен.
Когда в безумной прелести времён
Юнец растерян, суетна девица.
Когда судьба проткнёт как злая спица,
Нанижет на словарь пустых имён.
Не всласть, не в страсть такое откровенье,
Когда звенит и рушится мгновенье,
Когда расплох на перекрёстке лет.
И нет причин для проявленья воли.
Пусть лучше нем, и глух, и обездолен.
Но в этой немощи и есть простой ответ.
Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя, грешного!
* * *
Хранитель чуда, семь ветвей твоих,
Что к небу тянутся любовно и с надеждой,
Мой стройный тополь, где твои одежды?
Ты осенью их растерял и стих.
И семь ветвей, как семь грехов земных,
Оставленных заради постиженья
Иных свобод, не признак отрешенья,
Стремление к небу тонких и нагих.
Что сбросили осеннее убранство
И подарили стынущей земле.
Пусть Мать-Земля погреется в тепле.
А их уже манит к себе пространство.
И в спячке быть уже невмоготу,
Толчок, рывок, и ветви все в движении.
Как высоко! Как истово служение
Святой их тяге вверх и в высоту.
Не поклонившихся упавшему листу,
Как семь стволов из древнего подсвечника,
Их, избранности символом отмеченных,
Ветвей, открывших тяги простоту.
И в эту синь с октябрьской чистотой
Он тянется, голубизны касаясь.
Но в том и есть вся истина простая -
Отчаянно стремиться ввысь. И я с тобой.
Музыкальные вариации
Maestoso, Con moto, Elegante Торжественно, подвижно, изящно.
SPERARE POST MORTEM. НАДЕЖДА ПОСЛЕ СМЕРТИ
Вот и дожил я до Ильи Пророка
И не превратился в медузу
на раскаленном камне.
Мышка в груди билась
так одиноко.
Хоть этот процесс и не был
оригинальным.
А что облака?
Перятся и разлетаются.
А я вытаращился на девочку,
Стоящую на остановке
автобуса.
Пора бы уже остыть.
Близкие чертыхаются.
Но на зебре моей пока
оранжево - ржавые полосы.
Высох,
слегка одумался,
Увидел солнце
и радостно удивился.
Снова,
как оказалось,
Планеты в эклиптике кружатся.
Снова,
оказывается,
летают красивые птицы.
Живу анаэробным ёжиком,
пугая прохожих,
Вдрагивая от окриков
и вранья,
Ласково дотягивая пальцы
до тёплой любимой кожи,
И посохом отмахиваясь
от наглого воронья.
А мелодия жизни
еле слышится.
То ли
она началась,
то ли кончилась.
И на майке моей
проступили крупицы соли
Метроном – сердце стучит.
Надежда на помощь бросилась. А Вера уже караулит
Меня с посошком кипарисовым.
А эта коза Удача
Опять далеко унеслась.
Туман с утра стелется
Низко – низко так.
В тумане расплывчато девочка
На
-ри
-сова
-лась.
Махонькая,
худющая,
Еле стоит, качаясь,
на утреннем ветру.
Как звать же, тебя, девочка?,
- спрашиваю,
не удивляясь.
Можно, я песенку
для тебя подберу?
Люба,
Любаша,
Любонька.
Девочка на остановке.
Разве её догонишь?
Разве приманишь за так?
Кто же сегодня быстрый?
Кто же сегодня ловкий?
Кому попалась Удача
За старый разменный пятак?
Но девонька хитро глянет
С усмешинкой из-под платочка.
Но милая ласково тронет
Случайно ладони твои.
И вот дорога закончилась.
Пора бы поставить точку.
Да, жаль, ни как не умолкнут
Девочкины соловьи!
Музыкальные вариации
Gioioso, Con bravura, Con brio Радостно, свободно, с блеском и жаром.
PAZZO TANGO DEL DESTINO / СУМАСШЕДШЕЕ ТАНГО СУДЬБЫ
* * *
Искры из глаз.
Судьбы перифраз
Сдавленным шепотом выдохни.
Ноги в полет,
Рук тайный код
Огненным вихрем на выход к ней!
В кольцах запястья.
Варятся страсти
Вихрем вращени быстрого.
Ангел в ночи,
Птица кричит,
Крыльями машет неистово.
Выгиб ноги.
Как звуки легки!
Замкнулись спирали объятия.
Взрыва коллапс
Души нам спас.
Знаменем вспенено платье.
Красное,
Черное
И фиолет –
Гамма безумства и радости.
Бьется в танцорах живительный свет
От метагалактик до малости.
Нет, не убудет безумство с лица.
Вечность – подруга и ключница.
Так дотанцуй это па до конца,
Судьба моя, злая разлучница!
* * *
Я ещё не проверил, не выстрадал
Мягкий свет от изгиба руки.
И судьбы одиночные выстрелы
От ночной маяты далеки.
Пахнет липа медвяно, неистово.
И в жасмине запел соловей.
Я затих. Кто-то строго и пристально
Наблюдает за жизнью моей.
Я сгорю. Я погибну. Я выстою.
И взлечу. И опять запою.
Кто таинственный сыпет в нас листьями?
Сочиняет токкату мою.
Все мои недочеты подсчитаны.
Все уловки распутаны в срок.
Только жизни печальные истины
Затерялись средь трудных дорог.
А в зелёных глазах у Проказника
Милость к падшему, дар Божества.
И готовится к позднему празднику
Опадать и стелиться листва.
И готовится трапеза трезвая.
Свечи молча расставлены в ряд.
И мой ангел- хранитель болезный
Заступает в последний наряд.
Но пока пятна солнца распутно
На любимых сосках мельтешат.
Пусть сверкает мой крестик нагрудный.
И глаза у любимой горят.
Музыкальные вариации. Canto cosmico/ космический хорал
Gioioso, Grandioso, Festivo, Con spirito Радостно. пышно, празднично, с воодушевлением.
Мешают камни музыке звучать.
Что звук, когда пророчествуют стены!
И над обрывом, как из моря пена,
Летит аккорд кирпичного ключа.
Архитектурным росчерком пера.
Разрыва нет, есть линия и смелость.
Верша канон, владычествует дерзость.
Над каменщиком властвует игра
Созвучий. Бешенство и смех.
Есть мастерство. Отчаянное детство-
Шалить резцом. Жестокое кокетство
Таланта, неподвластного для всех.
Ты без мольберта, но едва жива…
Ты еле дышишь, вдох упрятав в крылья.
Ах, если б так когда-нибудь любил я,
Чтоб на песок слетала голова.
Казни, птенец, отчаянным крылом
За глухоту и за непостоянство.
Уже трещит и рушится пространство,
Которому давно пора на слом.
Лети, птенец, застенчивость презрев,
Пусть без кистей и красок, синь сминая.
Уже нет слов…неистовству внимая,
Рисуешь, от любви оторопев.
Обрыв и осень. Золото берез.
Кресты церквей. Аллеи. Листьев шорох.
Храм Вознесенья. И безумный шепот:
«Когда б мне также, истинно, всерьёз».
Смелей мазок, музеям неподвластный!
Лишь, если жив, за постиженье – смерть.
И пусть несет земная круговерть
По осени безжалостно и страстно.
«О, на колени, грешники!», - вскричишь
Ты, еретичка, землю попирая.
Дышать нет сил – как воздух чист.
Святая, как от любви и нежности дрожишь.
Коломенское, чудо, чистота.
За что ты есть, немыслимое благо?
Казни, мы здесь. Бессмысленна отвага.
Как дорого дается красота…
* * *
Солнышко выглянуло. Одни лучи
лечат души.
Другие калечат.
Остановись на секунду, ласточка,.
замри и молчи.
И просто молча послушай.
Я могу измениться.
Могу предстать
александрийской Сивиллой
или Царем Давидом.
Я даже попробую
стихи писать
перестать.
И навсегда укротить
непослушное мне либидо.
Могу просто прыгать
от радости, разомлев.
В энтропийном угаре
рассыпаться бесом на части.
Но даже тогда,
ладони твои согрев,
Но и тогда
ровней тебе не стану
даже отчасти.
Просто какой-то посланник, пастух
Нимф замерзших,
разумом от вечности тронувшихся.
Пробираюсь сквозь все галактики
прямо к тебе на слух,
Блуждая по всем эклиптикам,
от тяжести планет стонущих.
Притяни,
замани,
поглоти
Беззащитностью и бесшабашностью
Эту точку рожденья вселенных
мне уже не найти.
И туманность любви
расширяется по мере важности.
Звезды пробую
на осязанье и вкус.
Чтоб в горсти собрав,
рассыпать по волосам.
От тебя исходит
ласковости искус.
Искуси добром.
На колени я встану сам.
И скажу одно:
«Мне не надо слов,
истин старых,
пустой трескотни и пенья.
Только будь.
Только будь из снов.
В разгорающийся от доброты костёр
Я сам подложу
веры моей наколотые поленья.
Постою, не дыша,
рядом,
Пока ты спишь.
Подоткну одеяло,
рассвет посчитав за награду.
Боже мой, сколько счастья!
Лишь бы не разбудить тебя, мой малыш.
Боже, продли эту минуту!
И ‘большего мне не надо.
Музыкальные вариации.
Con dolcezza е dolore С нежностью, мягко, грустно
LUCE NELLA CASELLA/СВЕТ В ОКНЕ
* * *
Поднимет ветер ангел дня,
И закружатся ангелочки,
Пушинки божьего огня,
Даруя светлые денечки.
И улыбнется мне Мария
В осеннем кружеве листвы
За малый труд, дела благие
В сияньи праздной синевы.
Открою светлое пространство
Любви и муки. И взлечу
Навстречу царскому убранству
По восходящему лучу.
* * *
Я ещё поживу. Посмеюсь и поплачу немало.
У любви нет конца, есть кружение в токе времён.
И простёртая к небу ладошка моя шестипалая
Опустилась на Вашу. И в этом волшебный резон
Для торжественных встреч и случайных и радостных взглядов.
Мы прижмёмся при встрече щекою к любимой щеке.
Отменяю парад. Объявляю любовь с снегопадом!
И забрезжит надежда лазурным лучом вдалеке.
* * *
Наивные глаза детей
Согрели зябнущую душу.
Но осенью душе моей,
Пожалуй, поостынуть лучше.
В моём дому для всех лучина
И сердце трепетно стучит.
Подыскиваю для всего причину,
Раздариваю всем ключи.
Немного взаперти застыть,
Привыкнуть к новому звучанью.
И сокровенное молчанье
Добра и боли вместе слить,
Чтобы на паперти дождя
Дождаться милостыни Бога.
Любить, быть понятым. До срока
Не ошибиться, в дверь войдя.
Войду в себя, как в старый кладезь.
И ропот рук уняв в тиши,
Я в Книге Века сделав запись,
Плачу достоинством души.
Пла`чу и `плачу...Как же, Боже?
Неужто Иероним прав?
И грех владычествует всё же?
А рок палач и костоправ.
Но почему горит ночами
Слезой ребёнка та свеча,
Что утолит мои печали
Осенним трепетом луча.
Музыкальные вариации.
Con passione, spirito, tenerezza, vigore Со страстью, нежностью. Мужественно!
DOMINUS , PROTEGAT FILIOS NOSTROS!/ ГОСПОДИ, ЗАЩИТИ НАШИХ ДЕТЕЙ!
ПОСВЯЩАЕТСЯ ВСЕМ ДЕТЯМ
В ПАМЯТЬ БЕСЛАНА
Просите мира Иерусалиму,
Граду слитому воедино!
Просите немедленно ему отсрочки
От тяжкого жребия невообразимого!
Пусть ржа веков его камни сточит.
Но пусть хоть имя останется
у Иерусалима…
И в гулкой мерности его пространства
Дети плачут немыслимо, невыносимо.
Возьмите разом его богатства,
Но детский смех верните
Иерусалиму.
Пусть небо прольется океанами скорби.
И все человечество хоть на миг смутилось бы –
Какую цену платить бы стоило,
Чтобы дети играли
в Иерусалиме?…
И от чего мы могли б отказаться,
И что бы сделать, взявшись за руки
непобедимо?
Просите Спасителя с нами сейчас остаться
В этом граде детей, граде Божьем,
Иерусалиме…
Песня «Просите мира Иерусалиму»
(гитара)
Исполнение и музыка Ф.Вульфовича
Песня «Все, что останется после меня» (гитара)
Исполнение и музыка Ф.Вульфовича
Все, что останется после меня:
Море, небо, кораблик во мгле…
Свет мой трепетно охраняя,
Где-то свеча поджидает в тепле.
Господи, дай мне силы дойти.
Благодарю за твои испытания.
Небо у самой кромки познания
Истины. Я лишь в начале пути.
ПОСВЯЩАЕТСЯ МУЗЕЮ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА.
Безумно жаль исчезнувшей звезды,
Не просиявшего во тьме ночной таланта.
Как этот путь проторен и накатан.
И лишь круги на зеркале воды.
Уходят гении в небытие.
Уходят, оставляя гул хорала.
Как нам его порой недоставало.
Как оскудело наше житие.
Но путь звезды во мгле неумолим.
Горит в ночи безумная парабола.
И научиться жизнь ценить давно пора бы нам.
О, как не вечен, этот смертный нимб.
И лишь слова, ушедшие в зенит,
Рассыпаны жемчужинами страсти.
И сосчитать их уж не в нашей власти.
И каждое над вечностью звенит.
FINALIS LUX ET BONUM / ФИНАЛ СВЕТА И ДОБРА
Музыкальные вариации.
Con passione, tenerezza, vigore Со страстью, нежностью, мужественно