Наш танк подбит, горит, а я не знаю.
Не чую боли, дыма и огня.
Друзья мои, из танка вылезая,
Успели всё же вытащить меня.
Мы с командиром в госпиталь попали.
Нас подлатали и вернули в строй.
Во время марша как-то на привале
Сотрудник СМЕРШа встал над головой.
И он шепнул: «Вас можно на минутку?
Нам предстоит серьёзный разговор».
Я с ним пошёл, встревожась не на шутку:
«Что натворил? Да ну! Какой-то вздор!»
А офицер спросил: Как мы воюем?
Как экипаж? Чем дышит командир?
И я сказал: «Воюем, не горюем,
Куём победу. Да скорей бы мир.
А лейтенант наш – это славный малый.
Совсем недавно ранен был в бою».
Но капитан был смершевец бывалый,
И молвил он, что я не то пою,
Что командир у них на подозренье,
Что собирают на него досье.
И чтобы дать процессу ускоренье,
Собрать он хочет донесенья все.
Я возразил: «Не понял, извините!
Выходит, я иудой должен стать?!
Да в чём вы лейтенанта-то вините?
Он спас меня! Пошёл ты!..Дай поспать!»
Тот побледнел и прошипел сердито:
«Попомнишь мне ещё, имей в виду!»
Я прокричал: «А ну-ка, гад, иди ты!..»
А он в ответ: «Тебя ещё найду!
Но не нашёл: мне новые осколки
Пришлось хирургам долго вынимать,
И смершевцу досье с ухмылкой с полки
Не довелось по вечерам снимать...
Сто лет минуло…Как-то в День Победы
Надел я все медали, ордена –
Как ни крути, приятно очень деду,
Что оценила ратный труд страна.
Пошёл я в парк. Там смершевца увидел.
Награды те же, что и у меня!
Его – за то, что стольких он обидел,
А у меня – за грозного коня!
Одесса. 9 августа 2004 года – 25 ноября 2007 года.