При странном свете нынешней Луны
Я собственную тень сегодня вижу странной:
Не привычный остроухий волчий профиль,
А черте что! Копыта даже! Слава богу, без рогов.
Смотри-ка, нет хвоста, повышенная вислоухость,
И морда баклажаном, и ресницы в полстены.
Да это ж Ослик, тот, из детства.
Иа? Иа. Ну да, Иа-Иа!
Печальный Ослик, депрессивный меланхолик,
Стоит понуро, баклажан повесил,
Быть может, он еще не в курсе,
Что ждут его аж три подарка чудных
На день рожденья, что вот-вот наступит,
Когда девятка превратится в нолик.
Дары расщедрившейся жизни
Ослу упрямому, не верящему в чудо.
Во-первых, тот горшок волшебный,
Что лишен банальных плотских удовольствий
В виде меда. Простой сосуд, в котором,
В священной пустоте, как в некоей реторте, -
Метаморфозы, розы и морозы,
Любовь и кровь, и боль, и соль, и грезы -
Коктейль из рифм и сути бытия.
Ужасно терпкий он, но все-таки целебный.
Но не сработает горшочек хитроумный,
Пока подарок номер два в него не попадет.
Да, шарик лопнувший, да, тряпочка, но посмотрите, люди!
Как славно входит и выходит, и цвет любимый, и размер,
И удивительно по всем статьям подходит простая оболочка.
Но чего? Лишь воздуха! Да полно ли - жалеть мы будем воздух?
Вот еще! Дыши его - не передышишь. А в том пустом горшочке
Оболочка - вдруг наполняется иной субстанцией,
Метафизическим огнем, мерцающим в сосуде.
И оба-два, как свет и тьма, как явь и сон, как нет и да,
Уж нераздельны, пусть иногда он все-таки выходит.
И третьим, заключительным звеном - вернется хвостик -
Недостающий элемент, апофеоз гармонии,
Чтобы хвостатая душа была на месте.
Хоть место у хвоста совсем не поэтично,
Но без него баланса не достичь нам,
Хоть Серый Волк ты или милый Ослик.