Ты перепродан за долги.
И не достин ты вниманья.
И никакого почитанья.
Ни жеста дрогнувшей руки.
А был ты домом для семьи
И слышал смех и говор дружный.
Теперь развалиной ненужной
Часы считаешь ты свои.
Прoйдёт бульдозер по земле,
Подмяв твои останки грубо.
Махнут печально ветви дуба
С зарубкой старой на стволе.