Я чую погоню. Спиною, душою, всем телом.
Я знаю за кем они вышли. Я знаю врага..
И лапы дрожат, и трусливо спина холодеет,
И, взгривив затылок, привычно пускаюсь в бега.
Нет, я им не дамся, пусть рыщут хоть целыми днями,
Пускай перекапывать пустятся снежные рвы,
Пусть вырвут деревья мои, вековые, с корнями,
И жесткими пальцами вцепляться в гриву травы,
Пускай! Я собью их со следа, сумею,
Я зайцем пройдусь по поляне, запутаю путь.
Пусть лапы - по локоть в снегу - заболят, коченея,
Пусть я околею... Не зря это будет - и пусть.
Над лесом парит, цепким глазом цепляя погоню,
Мой давний знакомый, орел с перебитым крылом.
А старый олень, в переломанной ветхой короне,
Приманит их грудью, заманит в корявый пролом,
А там до обрыва - останется сделать полшага,
Они не заметят, ведь кровь заливает глаза.
Охота пьянит их. Они не заметят оврага,
И прямо на смерть гонит их ненасытный азарт.
Мы встретим их с честью. Мы знаем - другие уходят,
Пока на снегу лепестками ложится наш долг.
Последняя просьба - ведь время мое на исходе! -
Из горла врага первым сделать мечтаю глоток.