Где в небо синее взлетает птичий гам,
Где травы скошены и сложены в стога,
В березняках вздыхают мхи,
Ветра, прохладны и легки,
На кручах глинистых качают тростники.
Там облака на зорях ластятся к земле
И пролетают стаи белых журавлей,
Там над просторами дорог
Созвездья щурятся хитро,
Сквозь них с любовью и надеждой смотрит Бог.
Однажды я, разрушив гнёт житейских схем,
Уйду из города, быть может, насовсем,
Внезапно вспомнив, что душа
За тем и призвана дышать,
Чтоб к вечной мудрости хоть малый сделать шаг.
Чтоб в этот мир, не признающий половин,
Ещё добавить каплю света и любви.
Пусть будут помыслы чисты
Вдали от мелкой суеты,
Под вечным куполом безбрежной высоты.
Пусть кто-то в след мне усмехнётся: «Вот чудак!
Кому нужна сейчас такая ерунда?
Век на дворе уже иной
И нет романтиков давно,
А жизнь есть жизнь, а не мечта или кино.
Я не скажу им ничего, я улыбнусь.
Чудак по вашему я значит? Ну и пусть.
А может просто понял я
Всю суть земного бытия
И потому так рвётся в высь душа моя.
И мне нужней чем мелочь бренных передряг
В туманном поле светлоалая заря.
Когда безмолвная пора
И в малых искорках костра
Видна великая вселенская игра.
Там души ближе, там не слышен рёв машин,
Там тростники о чём то шепчутся в тиши.
Там просто всё готов отдать,
За то, чтоб жить и ощущать,
Как прямо в сердце с неба льётся благодать.