У меня заболел глаз. Правый. Прямо с утра. Едва лишь проснулся, чувствую, что-то не так с оком. Слезится, ощущение такое, словно песок насыпали во сне недоброжелатели, коих у каждого предостаточно. Да, думаю, надо идти в аптеку, покупать лекарство и лечиться.
В аптеке, в половине девятого утра, народу уже собралось довольно много. Фармацевт, угрюмая женщина неопределённого возраста, подкрашенная, напудренная, налакированная, обслуживала на удивление медленно, а на вопросы страждущего люда отвечала нехотя и грубо, будто делая одолжение. Так, почти целый час простоял я, слушая стенания больных, колкости аптекарьши и бесконечный разговор о бесконечных болезнях, который вели между собой две впереди стоящие старушки.
Временами мне казалось, что в этой больной атмосфере, пахнущей различными пилюльками, мазями, настойками и ещё неизвестно чем, глаз уже выздоровел, поправился сам собой. Но только стоило мне так подумать, как он тут же напоминал о себе резью и слезотечением, словно говоря: - Стой! Не думай уходить! Я хочу лечиться!
Наконец подошла и моя очередь. Не знаю почему, мне вдруг захотелось пошутить, развеселить угрюмую даму по ту сторону аптечной стойки, сказать ей что-нибудь такое, от чего серое утро в одно мгновение расцвело бы всеми красками дня.
Неожиданно мои фантазии прервала резкая фраза аптекарьши, брошенная скороговоркой прямо в лицо:
- Вы что хотите, слушаю?
Вздрогнув от неожиданного словесного натиска, я негромко проговорил:
- Мне, видете ли, нужны капли в правый глаз...
- Что, что? - переспросила дамочка, - говорите громче, не слышу! Если каждый будет так мямлить, может быть мне слуховой аппарат придётся приобрести, гражданин?
Набрав полные лёгкие воздуха, я закричал прямо в лицо фармацевтши так, что витринные стёкла дзинькнули, стоящие там шкалики вздрогнули, а очередь вдруг перестала судачить о болезнях и хворях, словно мгновенно исцелилась.
- Я спрашиваю: У вас есть капли в правый глаз?
- Пять рублей пробивайте в кассу, - невозмутимо ответила аптекарьша.
- А почему пять? - спрашиваю, - я же один глаз лечить буду. На этикетке, посмотрите, написано: "Капли для для глаз", для двоих. Неужели непонятно? Для правого и для левого. Для обоих сразу. Мне же нужно лишь для правого, потому и цена должна быть наполовину дешевле, два рубля, пятьдесят копеек!
- Вы что, издеваетесь!?
Аптекарьша покраснела, порозовела, побледнела, позеленела, на несколько мгновений лишившись голоса. Сперва из её разинутого рта вырвался тигриный рык, затем змеиное шипение и, наконец, вопль:
- Шиш тебе, а не капли, кукиш под нос! Во, видал!?
Вот здесь уже нестерпела очередь:
- Гнать такую надо!
- Что себе позволяет?
- Измывается над больными людьми!
- Где директор аптеки?
И очередь дружно, хором, как болельщики на хоккейном матче "шай-бу! шай-бу!", стала кричать громче, громче:
- Ди-рек-то-ра! Ди-рек-то-ра! Ди-рек-то-ра!
Через пару минут, словно материализовавшись из воздуха, возник маленький, кругленький мужичёк. Повертев по сторонам лысой, блестящей головой, он замахал ручками и прогундосил:
- Не волнуйтесь! Не волнуйтесь! Успокойтесь, прошу вас! Мы примем меры! Всё уладим! Всё учтём!
На фоне развернувшихся событий, глаз мой, о чудо, выздоровел! Не болит, не режет, не слезится. Великая вещь - самовнушение и мобилизация внутренних сил организма.
Поэтому капли покупать я не стал, вышел из аптеки, да и отправился домой.А через три дня, покупая в аптеке аспирин, я увидел за стойкой не ту самую даму без возраста, а молоденькую, симпатичную, улыбчивую девушку, заботливую и внимательную к клиентам. И никакой очереди.
* * *