Худущий, в обносках, промокший насквозь,
октябрь-бедолага дрожит у порога.
Ну сколько же можно брести на авось?
Впустите! Ему б отогреться немного,
да щец похлебать, покемарить чуток,
пока одежонка подсохнет; и снова
туда, где привычно мир к сирым жесток
и может любой оказаться без крова.
2012