От рвущихся на части ощущений
бреду впотьмах вслепую,
по наитью.
Упрямо мысль кудрявится:
прощенью - ни да, ни быть.
Все той же рваной нитью
витки считать -
не сбиться бы, не сглазить,
вокруг сустава обмотав.
А осень
стучит в висках
(я новомодной мазью
втираю индевеющую проседь).
Проси о чем угодно!
Нынче стали
мне по плечу вечерние туманы,
и по руке клинок дамасской стали,
которым плоть кромсали басурмане.
Не постояльцы -
путники лихие,
(что норовом сродни песчаной буре) -
мои мечты, бессонница, стихи
и
палитра неба в утреннем пурпуре...