Мальчишка шустрый раздавал визитки
Спешащим людям возле перекрёстка.
Он действовал уверенно и прытко.
Я улыбнулась, глядя на подростка:
Наоборот надетая бейсболка,
Курносый нос и розовые щёчки,
Он тараторил весело и бойко:
«Не упустите! Суперскидки - ночью!»
На что дают ночами суперскидку?!
Эх, любопытство разума сильнее!
Во внутренний карман сую визитку –
Попозже, дома, ознакомлюсь с нею.
Мальчишке подмигнула, улыбнулась:
Ему приятно, ну, а мне - несложно.
Пошла. И почему-то оглянулась.
Он вслед смотрел серьёзно и тревожно.
Потом я долго, злясь, ждала маршрутку,
И мне уже не до мальчишки было.
А поутру, сменив пальто на куртку,
Про случай тот я напрочь позабыла.
И вот однажды… Был осенний вечер.
В гостях я засиделась у подруги.
Пора домой, но дождь – стеной, а ветер
В кошачий визг срывался от натуги.
И мне – туда… На каблуках, в пальтишке…
По лужам… на трамвай… через дорогу…
Да коньячок…
«Послушай, это слишком!
Такой потоп! Бери такси, ей-богу!
Куда попрёшься на трамвай так поздно?
Не заслужила ты такси… ик!... будто!» -
Втолковывала, морща лоб, серьёзно,
Моя слегка нетрезвая Анюта.
Такси – конечно! Только… money-money…
Боюсь, что для меня дороговато…
И вдруг нашла во внутреннем кармане
Визитку, там забытую когда-то.
«Нет, надо же! Такси! Смотри, как славно:
Такси с названьем «Ангел»! Скидки ночью…
Архангел в этом таксопарке - главный,
А за рулём – весь в белом – ангелочек?!»
Хихикая, с подругой я шутила,
Мобильный крепко прижимая к уху.
А за окном вдруг небо осветилось,
И рыкнул гром раскатисто и глухо.
«Приехали! Ещё гроза до кучи!»
Моя подруга вздрогнула от страха.
«По-моему, тебе остаться лучше.
Давай, звони, снимай заказ, Натаха!»
Но голос в трубке, нежный и приятный,
Проворковал: «Машина у подъезда!»
Ну, не идти теперь же на попятный!
Ай, доберёмся как-нибудь до места.
Гроза, однако, злилась не на шутку…
Осенняя гроза – на удивленье!
С трудом без молний улучив минутку,
Я выскочила в светопреставленье.
Меня ждала длиннющая машина!
От изумленья хлопая глазами,
Я шла к открытой двери лимузина,
Ручьёв и луж не видя под ногами.
В сухом тепле звучала тихо песня,
Урчал мотор, и пахло апельсином.
Откинувшись в удобном мягком кресле,
Смирилась я с огромным лимузином.
Опять сверкнула молния во мраке,
А грохот грома вызвал дрожь невольно.
Водитель – Матерь Божья! – в белом фраке!
Нахмурил брови очень недовольно.
Рукой откинул вьющиеся пряди,
Меня окинул ярко-синим взором:
«Ну, и зачем Вам ехать на ночь глядя?» -
Он мелодично мне сказал с укором.
От удивленья потеряв дар речи,
Молчала я, соображая плохо.
Тут за спиной раздалось: «Эй, полегче!
Она сама нас вызвала, дурёха!»
И на меня напала вдруг икота,
А мир привычный затерялся где-то:
Там, за спиной, сидел весь в чёрном кто-то,
Его глаза горели красным светом.
Я в панике рванулась из машины,
Но враз исчезли ручки все на дверце.
Взревел мотор, и завизжали шины,
И в липком страхе ухнуло вниз сердце.
Хотелось мне на них прикрикнуть громко,
Испепелить на месте грозным взглядом!..
Но пискнула я тоненько и ломко:
«Я требую… домой… мне очень надо…»
Они в ответ захохотали дружно,
Сверкая белоснежными зубами,
И Чёрный рявкнул: «Нет! Домой не нужно!
Куда нам ехать, мы решаем сами!»
А Белый за рулём кивнул устало,
Пробормотал: «Не надо суетиться!»,
И я сопротивляться перестала
И начала тихонечко молиться.
А небо рвали молнии на части,
И ветер хохотал и выл гиеной,
И дождь вскипал на стёклах белой пеной –
Стихия мир в своей держала власти.
А лимузин… взлетел! И было страшно,
И этот страх собой заполнил душу.
И я молилась истово и страстно,
Стараясь голос за спиной не слушать.
Волшебные слова шептал мне Чёрный,
И соблазнял, и бил в больную точку,
А Белый за рулём молчал упорно,
И я с собой боролась в одиночку.
А голос лился, как елей, как масло,
Я зажимала уши что есть силы,
Но так хотелось крикнуть мне: «Согласна!»,
Что я губу до крови закусила.
А Белый не спешил прийти на помощь,
Лишь синий взгляд вдруг стал чернее смоли.
И заорала я: « Изыди, сволочь!»,
Собрав в кулак остатки слабой воли.
И поперхнулся сладким словом Чёрный,
А я, пылая яростью к уроду,
Сорвала с шеи крестик золочёный
И ткнула им в оскаленную морду.
Потрескались от злого визга стёкла,
Рассыпались на мутные кристаллы,
И я мгновенно вся насквозь промокла:
Безжалостно гроза дождём хлестала.
Машину с воем буря закрутила,
Заглох мотор от дикой круговерти.
Падения ужасную картину
Мне не забыть уже до самой смерти.
Летел автомобиль к земле, как камень,
Исчез куда-то Белый из машины,
А сзади полыхал холодный пламень…
Я с ужасом ждала своей кончины.
Жестокой силой вырвало колёса,
И развалился лимузин на части,
И провалилась я в туман белёсый
В спасительном беспамятстве, по счастью.
…И мнилось мне, что я не одинока,
И над землёй парю в объятьях сильных,
И белокурый ангел синеокий
Несёт меня на белоснежных крыльях…
Проснулась утром я в своей кровати:
Першило в горле, лоб горел – простуда.
И - никаких спасительных объятий,
Лишь на полу – одежды мокрой груда.
Да крестик свой на порванной цепочке
Сжимала с силой я рукою бледной…
…Визитку с пресловутым «ангелочком»
Я не нашла. Исчезла та бесследно.
Фото автора.
Визитка на фото настоящая.