Лошадь была недостаточно страстной,
когда обгоняла размашистый холм.
Бережный окрик, как лебедь прекрасный,
был съеден за тряского шума столом.
Словно он только придумал бессониц
бессмысленный стих, задремавший поэт
слушал, как роща под ветрами стонет,
сбежать не умея в багряный рассвет.
Вечером снова в открытые двери
раздастся пустой и непрошенный стук.
В сердце проснётся под реквием Зверя
зашедшего Солнца бесчувственный внук.
Яблоком эхо споткнётся о непо-
правимость ньютоновских сказочных грёз.
Кто-то всмеётся в беззвучность нелепо,
как звонкая стая оранжевых ос.
Искренность - это не бешенность факта,
не редкая радость любви лотерей,
а бесконечная жажда антракта
и свежая кровь на души алтаре!
Лошадь, лохмато кивая и плача,
взрывает доселе непаханный холм.
Плуг мой блестящий, и это значит,
что я не был съеден за чьим-то столом!