Нет никого, кто мог бы стать для меня весомей, видеться ярче, глубже, слышаться четче грома. В тебе целый пласт вселенной, время, законы Ома – что теперь с этим делать, как заполнять дыру.
Как теперь слышать Бога, если ты мой приемник, ты оставался звучен, правилен, чист и звонок.
Здесь без тебя так тихо. Не голоса, а стоны. Стены вокруг сдвигаются и замыкают круг.
Нет никакого «дальше», нет никакого «может» – все, что от нас осталось, жжет, обжигает кожу, катится по ладоням мелкой противной дрожью. Боль остается чистой, хлесткой, белым-бело.
Годы – всего лишь слово, время предаст любого, время мое, ab ovo, кончилось. Истекло.
*
Но сколько бы не ломало, и кем б я потом не стала,
мне всегда будет страшно.
Тебе всегда будет мало.
Здесь не о чем говорить, потому что я проиграла.