На минуту-другую, навеки
ухожу под крыло тишины;
тишина на тяжёлые веки
проецирует странные сны:
с прямотой переносного смысла,
где по жилам – не кровь, а руда,
где свята на концах коромысла
в оцинкованных строфах вода,
и близнец на меня непохожий,
и мой клон непохожий на нас
темноту алебастровой кожей
оттеняют в полуночный час.
Нужных слов невеликая горстка,
свет очей моих – чёрная Бесс
в три краплёных луною напёрстка
оценила ночной интерес.
И исчезла во взоре прохладца,
словно музыка – твой оберег.
Тем, кто встретились, проще расстаться.
Нам с тобой не расстаться вовек.