М. Зоре
Каждый бывает когда-нибудь чем-нибудь ранен.
Если не хочешь расплакаться, нужно хитрить –
прятаться от соблазнительно-жалких желаний:
шеей заполнить пустое пространство петли
или остаться навеки лежать одиноко в кровати,
зная, что нет человека, которого можно спровадить.
Запах весны и изящество белой герани.
Стены пропахли депрессией и алкоголем,
Окна забиты, над дверью развесилась лень.
Между вчера и сегодня нельзя провести параллель,
а обездвиженность я не назвал бы покоем.
Да, признаюсь, что влюблен в словоблудие Чарльза Буковски.
Жизненный путь в никуда иногда до безумия скользкий.
Летнее утро. И солнце восходит над полем.
Необходимости в ручке, бумаге и стуле
больше не чувствую. Книжная полка – табу.
То, что возносит и радует в литературе,
стало всего лишь строкой напечатанных букв.
Слишком банальным мне кажется всё в состоянии «грустно».
Все, что испытывал, я находил на страницах у Пруста.
Ветер. Приятно осенней прохладой подуло.
В память стреляют патроны из воспоминаний,
по языку покатились потоки из рифм.
Этот процесс бессознателен и совершенно незрим.
Я оказался на тонкой заснеженной грани,
между убийственно-вязкой депрессией
и освежающим морем поэзии.
Скоро уже нырну.
Знайте, что я вернусь.