Ты обвинял меня во всех грехах,
Все было, как в сопливой мелодраме,
И, что ни ночь, подушка вся в слезах.
А ты с утра звонил скорее маме
И начинал повторный пересказ
В подробностях: такая, мол, сякая;
А я молчу, поднять не смея глаз,
И грустно так квартиру подметаю.
Вот если б можно оседлать метлу,
Махнуть в окно и поминай, как звали.
Но... что же мне подать ему к столу:
"Прости, любимый, если помешала,
Тебе цыпленка-гриль или рагу?
Что? Пол помыть? Успею до работы!
Ах, маме? Нет, любимый, не могу...
Да, вечером - конечно же! Ну что ты!"
Люблю, что делать! Было двадцать семь
Не до погони уж за журавлями,
Хоть, может, лучше жить одной совсем,
Чем получить синицу вместе с мамой.
Перебираю тихо, как во сне
Я перья из хвоста своей синицы.
Ну почему пришлось однажды мне
Тринадцатого в пятницу влюбиться!