Баран с овцой в воскресный день
На променад из дома вышли.
О шопинге овечьи мысли
Цеплялись за супружнее рога.
Баран мечтал – в жару пивка
Испить и закусить селёдкой,
А коль отделается от жены, и водкой
Расслабить запотевший нерв,
Не мог представить, сколько жертв
Нёс жаркий полдень на базаре.
И вот, идя среди товаров в паре,
Заблеяла кудрявая жена.
– Любимый, я же у тебя одна!?
Смотри, как эта блузочка прекрасна,
А на корове той сидит ужасно.
Ну, где её фигура? Толи я,
Моими формами гордится вся семья.
Да разве ж, ты – известный олигарх,
Руна златого обладатель, на руках
Носивший дивную овечку,
И не позволишь ей состричь колечко
Блестящего и драгоценного руна?
Гляди, уже дрожит спина
В предчувствии покупки этой.
– А почему бы нет!? В разгаре лето.
Стриги, и двигаемся дальше.
– Ах, дорогой, ты щедр как раньше,
Но к этой блузочке отменной,
Вот юбочка, и непременно
Под цвет божественные каблучки,
И те солнцезащитные очки.
– Стриги скорей, от жажды изнываю!
– О ненаглядный мой! Себя ругаю!
Представить не могла судьбы рисунка!
Мне позарез необходима сумка
И зонтик жёлтенький, и шарфик,
И тот, ну просто обалденный бантик,
Вот эти трусики, подвязки,
А штаники какие – просто сказка!
– Да уж уймись! Стриги быстрее.
Я два часа уже потею.
Вот, видишь – мужики сидят,
Как на барана, на меня глядят.
– Так ты ж, и есть баран! К чему смеяться?
Зачем после полудня напиваться?
– Тьфу, вот достала! Что ещё?
– Я умираю за плащом.
Мы будто бы сливаемся с ним вместе, он и я.
– Опомнись, милая моя!
Какой те плащ? Июль в зените!
– Ах, вот как ты заговорил! Ну, извините!
Зажал единственной супруге,
Своей красавице – подруге,
Клочок каких-то там волос.
О, Боги! Лучше бы унёс
Январский ветер локоны твои.
Не миновать мне нищенской сумы,
Да жить в хлеву и спать в навозе.
Скупой подрезал стебель розе.
Я для тебя, мой милый умерла!
Возьми, к примеру, вон того козла.
Его козе, по всём видать, везёт.
– Да нет! Взгляни, как бородой трясёт
И с пассией своей сбивает цену.
– Ну, что за пропасть! Жизнь на сцену
Не отпускает слабый пол.
Козёл и в Африке козёл!
– Да Бог с ним! Дорогая не ругайся,
Не нервничай и улыбайся,
Тебе так злиться не идёт.
Включи и плащик этот в счёт.
Так кучерявая чета
Весь день по рынку прослонялись,
То вздорили, то целовались.
Приходит вечер – дня венец.
Вздохнув, устало, наконец
Счастливая жена сказала мужу.
– Сейчас из марева, да в стужу.
Хотел пивка попить? Ну, что ж, иди,
Хоть вечер с мужиками посиди.
До голого обритый золотой баран
Побрёл к соседнему трактиру.
Беда – не приглянулся миру,
Не узнан был в кругу друзей.
Найдя покой среди свиней,
Что во хмели за стойкою лежали
И мирно хрюкая, в тарелках спали.
Лизнув из рюмки, наш баран,
Не оприходовав сто грамм,
Зевнув на людях, выдал звук,
Со стороны похожий на свинячий хрюк.
Козёл – живёт, и сдохнет им,
Олень – не станет никогда другим,
Ворона – станет каркать, что попало,
Овце – по жизни будет мало,
Свинья – в своей грязи умрёт,
От скунса омерзительно несёт,
В руке – синица, канарейка – в клетке,
Певец-соловушка – свистит на ветке,
Ну, а баран – всегда баран,
Пусть даже золотом набит карман,
Его растят для одной цели,
Чтоб в виде шашлыка на ужин съели,
А предварительно побрило на голо.
Ему, как мясу, в общем, всё ровно.