Продираюсь сквозь мглу, продираюсь сквозь лес.
То ли кочка дрожит, то ль вздыхает земля.
Злые всхлипы мозолей и силы – в обрез.
А сквозь душу опять – профиля, профиля…
По квартальной по просеке, к югу, вперед.
Через кочки, коряги, костры, неуют,
Напиваясь из ржавых ручьев и болот,
Я неистово песню лелею свою.
Сотни сосен и пот, пики пихт и смола,
Слава стран, где ночами гулял я, шальной.
И где душу свою я на строчки ломал
И в костер их бросал – загорайся, да пой.
Загорайся да пой, а друзья подпоют…
Поцелуем прощальным меня похмеля,
Пусть родная, запнувшись о душу мою,
Зябко всхлипнув, ошибочно бросит меня…
Продираюсь сквозь грусть, сквозь хандру, сквозь укол,
Мимо хрупких дворцов, мимо вечных лачуг.
Словно чага, врастая в страны моей ствол,
Я отваром стихов чьи-то души лечу.
Крик крапивы услышать, сны сныти понять,
В красных кипах кипрея купаться взахлеб.
Выйти к чуткой реке и опять, и опять
Слушать ветра таежного быстрый галоп.
Я пихтовой смолою мозоли протру…
Слышу – молит малина, бузит бузина.
Чую норов смородины красной во рту
И никак не пойму – куда мчится страна.
Старый кедр еще хоть куда, молодцом.
И у речки таежной, где рыбам – лафа,
Вдруг почудится - женщина с чутким лицом,
Улыбаясь закатно, меня позвала.
1992