1.
Полюбливать слегка – мне было мало.
Попробуй этим – душу обогрей.
И бабочкой любимая летала,
Когда я, сквозь пространство, шел за ней.
Да, я шагал. И становилось легче.
Возможно – оттого, что был любим.
Пусть тучи наплывают, ливень хлещет.
Пусть, кажется, что он непоправим.
Мы спрячемся, и нам уютней станет –
Кафе, дворец, театр, любая щель.
И вот сто грамм гармонии в стакане,
И вот твой локон на моем плече.
И лишь мечтать о мелочах, о всяких.
И всматриваться, сглатывая ком.
Ведь тут, на крыльях, выведены знаки,
Одной любви понятным языком.
Расправила. И тихо солнце нежит
Летящую красавицу мою.
Мечтательно повернутые к небу,
Неистовые крылышки поют…
Но перевел я крыльев переливы
И разгадал таинственный секрет:
Расправленными крыльями – любила,
А сложенными крылышками – нет.
2.
Расправляла крылья. Улыбалась.
С умиленьем говорила – Мой!
Рвали душу мне любовь и жалость.
Тихо лился голос золотой:
- Я промокла над молвы рекою.
Были волны. Крылышки сушу.
Дай мне сердце, полное тоскою.
Я «люблю» помадой напишу.
Вон как бьется сумрачная вена…
Ты мне так порой необходим!
Ты один влюблен в меня, наверно.
На всем свете, может быть, один.
Спой. Я в песню грустную про осень,
Окунуться, как в цветок хочу.
А потом прижми, но очень-очень…
Удержи. Иначе - улечу.
Ветер унесет меня, ликуя…
И умчится бабочка твоя.
И нигде ты не найдешь такую,
Невозвратно-шалую, как я.
3.
Сложила крылья, и летят потоки
Истерики, уколов и страстей.
Но ты прекрасна так, что все упреки
Ничто в сравненьи с красотой твоей.
Ты встала - угловато и неловко.
От злости рот куда-то повело.
Сурьмой сарказма, охрою издевки,
Снаружи изукрашено крыло.
Но я рифмач, а значит – тонкокожий.
И пусть мне видеть это невтерпеж,
Но иероглиф ненависти тоже,
По своему логичен и хорош.
Ведь и во мне по горлышко пороков.
Я просто по себе ищу причал.
Но, заблудившись в кружеве упреков,
Споткнусь внезапно о твою печаль.
Прозрел. И ссора, что взвела до стона,
Лишь глупых иероглифов наплыв.
Ведь в строгих чашелистиках пиона
Скрыт ароматный, несравненный взрыв.
Но просится вода из глубь-колодца…
Графичный. обоюдный силуэт
Раскроется. И радостно польется
Неимоверным золотом рассвет!
4.
Шальная, бьешься о стекло
Своей лихой природы.
И жаждой крылышки свело
Неистовой свободы.
Вон там – медовые луга.
Хватило б только нервов,
Чтобы скорей рвануть в бега
От коллекционеров.
Найти бы, не жалея сил,
Тебе того, кто даром,
Свободой пряной ублажил
И угостил нектаром.
Чтоб пить влюбленный, теплый взгляд,
И страстно рваться между
Ним и свободой. И летят
Чешуечки одежды.
Но не с тобой он, как на зло,
А на другой поляне…
И снова бьешься о стекло
Изменчивых желаний.
5.
Как на север, на запад, на юг, на восток,
Надо мной распростерлись четыре крыла.
Говорят - у любви очень крохотный срок.
Говорят – ты меня никогда не ждала…
Губернаторский дом. Дивный бал светляков.
И красавицы в бархатном терпком цвету.
Ты впорхнула и в ту же секунду, без слов,
Я влюбился, как мальчик в твою красоту.
Как на север, на запад, на юг, на восток,
Я готов был лететь за твоей красотой.
Я мечтал приманить на уютный цветок
Крестоцветный характер изменчивый твой.
Любишь волю, и мечешься смутной порой,
И неистов, извилист, внезапен твой путь.
Пусть себя не нашла. Хоть мгновенье с тоской
В микроскопе господнем наотмашь мелькнуть!
Как на север, на запад, на юг, на восток,
Не имеет тоска ни окон, ни дверей…
Ты летишь, словно маленький, горький упрек,
Точно первая буква фамилии моей.
Что ж, красивая, плавай, мгновенья ловя.
Теплый ветер себе на подмогу зови.
Может он согласится, годами любя,
Безнаградно осушивать слезы твои.
1993