Нас куда-то, как листья, уносит...
Состоя из атак и защит,
эта сорок четвёртая осень
неожиданно сильно горчит.
Я терплю, ибо знаю, отпустит.
Воздух чем-то отжившим пропах,
и знакомая патока грусти
толстым слоем лежит на губах.
До чего же походит всё это
на эффект поминальной кутьи.
Надо мной облака без просвета,
беспросветная даль впереди.
Прозябание не понаслышке,
где, устав от защит и атак,
я прошу одного – передышки,
но она не приходит никак.
Никуда не вывозит кривая,
и себя самого не понять.
Я со всеми опять порываю,
от всего отдаляюсь опять.
И пустынно, и зябко, и зыбко,
но отринуть её не с руки,
эту сорок четвёртую пытку,
за которой не видно ни зги.