Ломает копья в споре с Солнцем
взбешённый ветер, как чумной, -
с тем, восходящим у японцев,
не со звездою кочевой...
Оно сквозь голь сиротских веток
и строй блатной офицерья
щекочет розовых нимфеток
и тащит слёзы у старья...
Неугомонный ветер с крыши,
под злое карканье ворон,
как Соловей-Разбойник, дышит,
косясь на Солнце, охламон...
Запястья рук-протуберанцев
тащил к наручникам, подлец,
и лапал Солнце, будто в танце
и,гад, под юбку к Солнцу лез...
Он собирал давно улики
и даже нагло заявил, -
по блату Галилей великий
всё вокруг Солнца закрутил...
А Солнце ёжилось... без жара,
стекая с лужицы в овраг,
и, затаясь, ждало удара,
не понимая, что и как
замыслил ветер-передряжник,
пугая свистом детвору...
Он растопырил свой бумажник
с заказом вместе на жару...
Никто не слушал обалдуя -
ни дождь, ни град и ни вулкан,
бесился от бессилья, дуя,
злодей вселенский - ветруган...
Сам прокурор - прожжённый Цельсий
статью злодею зачитал...
Все, как один, - залп! - после "целься",
и... "тот, который не стрелял"!
А Солнце веткам, ветром битым,
тепло дарило точно в срок
и плавило застывший битум
на щёках скрюченных дорог.
Всё, как писалось в древних рунах, -
шар голубой на трёх китах...
Коперник, Галилей и Бруно -
поллитру на троих... в кострах!
ВЗ 31.10.12 КИЕВ