Мазок московского этюда –
замерзший в сквере человек.
Москва дрожит от неуюта.
Таджики убирают снег.
И хорохорится реклама,
не веря, что поверят ей.
В дверях кофейни запах пряный.
Густой и мягкий как елей.
Глоток спасительного чая,
и веришь – всё пойдёт на лад.
Судьба забывчива. Прощая,
она заварит шоколад.
Но за спиною стужа правит,
и зябнут девочки Тверской.
Моё желание лукавит,
и я с промозглою Москвой
дрожу и думаю о Смерти.
Страх с любопытством пополам:
тот человек, сидящий в сквере,
причастен? Или просто пьян?
Вкус шоколада и аджики.
Смешались чай и анаша.
В Москве продрогшие таджики.
Во мне продрогшая душа.
2004г