…вот дом ее,
и каждая подробность
мне снилась так, что надобность была
ладонью ощутить правдоподобность
потертых переплетов и стола.
Она сидела с кем-то, но бледна,
была рисунком, чуждым окаймленью,
где шла,
где шла излучина бедра
к нескромно проступавшему колену,
где все возвратной болью проросло
(сны не целят, а шьют больничной ниткой),
но символ был – не близость, а родство,
которое оплачено с избытком,
но как? когда?
полуденная медь
пропитывала швы и занавески –
все говорило вкрадчиво, но веско,
что ты проснешься, чтобы пожалеть.