Утро спрыгнуло с подоконника,
нераздельное для двоих,
Божеством – тобой, мне, поклоннику,
превращая прелюдию в стих.
Каждый раз моему удивлению
нет покоя, резона, конца:
разве аура промедления
обуздает во мне сорванца?
И достойно ли, и возможно ли
равнодушно испив кофейку,
позабыв о создании божием,
гнать карьеру на полном скаку?
Провались оно всё! расстреляны
все суеты грядущего дня:
пригубив лишь, напиться намеренно
не могу, не добравшись до дна.
Нет, не там – не в дождях и пляжностях,
отделённых чертою двери,
жизнь, влекущая спазмом бражности,
возжигающая фонари.
Не в таксистах, довольных лохами,
поспешающими к ярму,
не в метро с полусонными вздохами,
прошивающем тьму-кутерьму…
…Сколько прожито и намолото!
Мне бояться ли их, грехов?
За тобой, совершенная, золото -
вдохновения сто сороков.
Пригубив, я, как прежде, потерянный:
ты, одетая только в стихи,
утра прелестью неизмерянной
и теперь посвящаешь в грехи…
В единении ангелов нежности
наших вижу я вечный триптих
с сочетанием божьей безбрежности,
да еще ...этот утренний стих.