Пишу не с чистого листа -
Пред каждым словом
Я понимаю: мысль та
Давно не нова.
Пишу всю жизнь, как и живу
Я не уставши.
И не терзаюсь, что уйду
Недосказавши...
* * * * * * * * * * *
Политики - что свиньи у корыта:
Те, кто у власти - чавкают довольно,
Которые оттёрты - верещат,
Стараясь подобраться ближе.
И те и эти никого не слышат,
Друг друга оттеснить всё норовят...
Сравнения пришли ко мне невольно,
И пусть политики меня за то простят
И будут рады, что корыто не разбито.
* * * * * * * * * * *
* разговор с отцом *
Сегодня я вновь общаюсь с тобой –
Твой образ сошёл во сне.
Как рано обрёл ты небесный покой –
Тебя не хватает мне.
Ты знаешь, как я тебя в детстве любил,
Ты Богом был для меня!
Чувств этих я по сей день не забыл,
Твой образ в душе храня.
Отчётливо вижу, как в нашем лесу
Ты каждому деревцу рад.
Счастливый, корзинку грибов я несу,
И гордостью светится взгляд!
А помнишь, как рыбу ходили ловить
На берег Тобола-реки?
Мне детского счастья вовек не забыть,
Хоть годы те далеки.
А как я, счастливый, нёс лыжи домой
За двадцать с полтиной рублей?
Под любящий взгляд снисходительный твой –
Он мне был во сто крат милей!
Возможность мне дал самому выбирать
Крепления, палки, лыжи.
От этого, не постесняюсь сказать,
Они мне намного ближе.
А как в огороде мы ели бобы,
И ты меня «букой» пугал?
Все эти моменты мне не позабыть,
Хоть взрослым давно я стал.
Всё детство о ласке твоей я мечтал,
Но ты на неё был скуп –
Видать, ты и сам её в детстве не знал,
Но не был со мною груб.
С годами я понял, что ласка – не суть
Мужской отцовской любви,
Главное – правильно выбранный путь
И наставленья твои.
Что ты по-мужски меня сердцем любил –
Я осознал тогда,
Когда, некурящий, ты вновь закурил,
Правду узнав про Афган:
Как я приехал внезапно домой,
И ты меня молча обнял,
Увидев, что стало с моей головой –
Ты мне ничего не сказал.
Я помню, морали ты мне не читал –
Ты скромно и честно жил,
Твой образ жизни меня воспитал,
И жизнь эту я полюбил.
Теперь лишь во сне ты приходишь ко мне –
Значит, не порвана нить.
Сверху, оттуда, всё видно тебе –
Пытаюсь по совести жить.
Сложно порою бывает держать
Эмоции в жёстких руках,
Но в главном стараюсь пример с тебя брать,
По совести жить, не за страх.
* * * * * * * * * * *
Мы любим то, что можем потерять.
Нам невозможно полюбить бессмертье.
И счастье человека – это знать,
Что он, как всё живое в этом мире – смертен.
Во все века в безумстве он искал
Источник вечной жизни во Вселенной
И, предположим, этот час настал,
Но ведь иное всё ж осталось тленным.
И тут его замучает вопрос:
Всю жизнь он только будет расставаться
С тем, что любил, во что душою врос…
Так счастье ль это – в одиночестве остаться?
* * * * * * * * * * *
Уходят годы, приходят сны,
И мы уносимся в дали дальние,
В младые годы своей весны,
В глубины памяти сакраментальные.
Стал чаще сниться мне школьный двор:
Играют в классики девчонки в фартучках.
Влюблённость первая, взгляд в упор,
А под подушкою – фотокарточка.
Из детских игр мы врастали в жизнь…
Не умер мальчик в любом мужчине.
И я шепчу сам себе: «Держись!
Наивный путник в безумном мире».
Не сохранил и не уберёг…
Мостов сердечных уж сколько пожжено.
Из жизни грешной извлёк урок,
Да что в нём толку, коль жизнь уж прожита?
Ведь в ней давно всё идёт к закату
И нет уж сил - всё начать с нуля,
И невозможно отсрочить дату
Последней точки судного дня.
* * * * * * * * * * *
Что за стыд предо мной, что за срам? –
А ведь то – Благовещенский храм!
Для всего Красноярья в укор:
Весь в дерьме – православный Собор.
А ведь пели в церквах на Руси:
«Господь Бог, нас помилуй, спаси!»
И из храма стремились унесть
Не подсвечник – Благую весть.
Но настала иная пора
И под громкие крики «Ура!»
Сняли звонкие колокола
И златые снесли купола.
Притащилась пропойная тварь,
Растащила церковную утварь
И жила без Бога в душе
В храме Божьем, как в шалаше.
И за все прегрешения эти
Жизнь черна нам на белом свете.
И хоть это не наша вина –
Мы заплатим за предков сполна.
* * * * * * * * * * *
Мир спасёт доброта!
Не бряцанье мечей,
Не ломанье копья в политических спорах,
Не набивка дерьмом пустоты живота,
И не роскошь нарядов, туалетов, уборов.
Не стремительность бега наперегонки
И не рост мастодонтов из стекла и бетона,
А надёжность протянутой кем-то руки
И, в ответ, благодарным, от сердца, поклоном.
Мир спасёт доброта…
Если скажет вам кто-то, что песня не та –
Вы не верьте, не лгите себе и другим.
Повторяется мир, повторяемся мы…
Всё уйдёт в небытиё, всё уйдёт навсегда,
Если мы не поверим и не уясним,
Что верна лишь единственно истина та –
Мир спасёт доброта!
* * * * * * * * * * *
Одиноким легче умирать….
Уходить из жизни незаметно:
Для других ты был – тебя уж нет.
Кровных уз не рвать,
Не вызывая слёз ответных
И сироток не плодить на белый свет.
Одиноким жить куда труднее….
Не с кем поделиться счастьем, горем,
Всё в себе: переживанья, чувства, мысли…
Одинокий должен быть сильнее:
С трезвой головой и твёрдой волей,
И с душою – доброй, бескорыстной.
* * * * * * * * * * *
Я давно не писал стихов…
Может, время уже пролетело:
Отмечталось и отболело?
Может, сердце все песни спело?
А может я уже не таков?
Я давно не писал стихов...
* * * * * * * * * * *
С опущенной вниз головою
Не ходят счастливые люди.
Не ищут они под ногами
Того, чего не теряли.
И вновь говорю сам с собою:
Всё у тебя ещё будет,
Ты сам пораскинь мозгами:
Унынье спасет? Едва ли…
* * * * * * * * * * *
Монеты, чем старше в чинах, тем престижней.
И люди нуждаются в тех, что крупнее.
А маленький грош за ненадобность лишний
Отвергнут и брошен на полку в музее.
Златые монеты идут в переплавку,
Из серебра теперь делают зубы.
На грош никогда не делали ставку,
От этого он сохранился и люб нам.
* * * * * * * * * * *
О, сколько вынес я нравоучений!
И сколько было у меня учителей!
И Маркс, и Энгельс, и, конечно, Ленин,
И дом, и школа, целый полк друзей!
Товарищи и сослуживцы, и прохожие –
Всяк норовил мораль мне прочитать…
Но как же мнения у них несхожие,
А вот какому же из них мне внять?
И чем я больше получал нравоучений,
Тем меньше понимал: что? Как? И почему?
Тем больше приходил к спасительному мнению:
Чем меньше говорят, тем больше я пойму;
Чем больше делают, тем меньше мне сомнений;
Чем выше прыгают, тем дальше полетят;
Чем больше запрещают, тем больше соблазнений;
Чем меньше высказать хотят, тем больше говорят.
* * * * * * * * * * *
Наивный мальчик под сорок лет –
Всё в жизни этой ищу ответ:
В чём смысл жизни и в чём секрет?
Проходит жизнь, а ответа нет…
За что боролся, за что страдал?
Куда стремился и что познал?
Чему я силы свои отдал?
Кого я спас, а кого предал?
Зачем любил и зачем берёг
В душе нетронутый уголок,
Куда я стиснул весь свой мирок?
Что этим я на себя навлёк?
* * * * * * * * * * *
* размышления зеваки у детской поликлиники *
Сорокалетние дитяти
По гололёду тротуара
С щенячьей радостью на лицах,
С азартом классных футболистов
Гоняют весело на пару
Пивную баночку некстати…
А шли так чинно и солидно,
С апломбом истинных джентльменов,
Неся достоинство мужское…
Вдруг обстоятельство простое:
У двух солидных суперменов
Проснулось детство, очевидно!
Так не скрывайте ваши чувства!
Да и не прячьте ваши мысли!
Ведь мира суета напрасна…
Жизнь многогранна и прекрасна!
Порыв души быть должен чистым –
Вот в жизни главное искусство!
* * * * * * * * * * *
Малюта Скуратов судил беспощадно:
От углей и дыбы Россия трещала,
Но Русь, зажав зубы, упорно молчала,
Назло всем Малютам – росла и крепчала!
Иные пришли времена, да и нравы:
И легче законы, и проще управы…
Теперь не суды уж, а просто забавы…
Да деньги в карманы от этой рекламы.
А люду простому – что здесь, что и раньше:
Устав от террора, вранья и от фальши
Задача – держаться от власти подальше,
Сердца не запачкав в продажности нашей!
* * * * * * * * * * *
Кому-то Бог послал ума,
Кому-то – сыра!
А мне – заплечная сума,
И та из дырок.
Умом я это не пойму,
Раз не имею…
И сыр собрать в свою суму
Я не сумею.
Какой достался мне удел
На свете этом?
Про жизнь свою я песни пел –
И стал поэтом!
* * * * * * * * * * *
Господь раздал кому-то сыр,
Кому-то – мышеловки.
Но ведь в пустые мышеловки
Ловить мышей не ловко.
И вот какой-то Лис решил,
Чтоб никому ненужный сыр –
Сменить на нужный ваучер.
Всё сделали играючи:
Всё непонятное у нас
Хватают люди в тот же час!
И, сыр на ваучер сменив,
О голоде совсем забыв
Народ наш в банки побежал,
Бумажки в кулачках зажав.
Но хитрый Лис сыр приберёг:
Без сыра люд наш изнемог,
А тут – готовы мышеловки!
И сыр в них уместился ловко!
Теперь народ наш, как Петрушка –
У кукловодов он игрушка!
А рыжий Лис теперь богат,
Богаче всех мышей в сто крат!
* * * * * * * * * * *
Страна рабов – великая страна,
Где битвы происходят днём и ночью:
Рабы друг друга убивают. Вот она –
Свобода человека – становиться сволочью.
Единый принцип - разделяй и властвуй –
Двенадцать тысяч лет довлеет над народом.
За счёт народа верхушки здравствуют,
Из человеков делая энергетических уродов.
Чем меньше знаешь – крепче спишь –
Вот постулат правителей религий.
О, Совесть человечья, что молчишь?
Уснула Совесть, погрузилась в сон великий!
И Разум погрузился вновь во тьму!
Тьма правит миром, похоти и страсти.
Пока народы это не поймут –
Не прекратятся на Земле напасти.
В борьбе со Злом Добро не побеждает –
Зло уничтожит лишь другое Зло,
Закона жизни кто не осознает –
Тот превращает битву в ремесло.
Добро не побеждает темноту,
Оно, как зёрна, высевается трудом,
Собою заполняя пустоту,
Образовавшуюся после битвы Зла со Злом.
* * * * * * * * * * *
Тлетворная Москва – тщеславия столица!
В гордыне вознеслась над миром простоты
И по законам лжи всех покорить стремится,
Забыв, что рост души не терпит суеты.
А были времена, когда ты воплощала
В себе духовный центр – центр мировых идей!
Объединив народ, успешно укрощала
Зарвавшихся наполеонов всех мастей.
Культуру в мир несла, науки развивала.
Враждующие нации пыталась примирять.
А в наши дни, столица, что с тобою стало?
Ты центром лжи, разврата, пошлости успела стать!
Ты Достоевского сменила на Донцову,
Салон Волконских променяла на «Дом-2»
И Пушкинское поэтическое слово
Навек забыла «гламурная братва».
В «зверинце» Зверева царят разврат и пошлость,
И ты становишься зверинцем для страны.
Ужель остановить паденье невозможно?
Ужель становишься оплотом Сатаны?
* * * * * * * * * * *
Моя звезда на небосклоне мне не светит,
Все гороскопы врут на самом деле.
Пытаюсь сам себе на свой вопрос ответить:
Тебе сомнения, мой друг, не надоели?
Доколе можно над собою издеваться,
Всю жизнь играючи с судьбою в чёт иль нечет?
Давно тебе пора за ум уж взяться
И жизни своих близких не калечить.
Как быть? Из тупикового расклада
Не выйти, не срубив «Гордиев» узел:
Ломать характер и привычки иль не надо?
А может просто ты, братишка, струсил?
А может больше не зовёт тебя дорога
Или душа уж не стремится в небо?
И ты лишь ищешь благовидного предлога,
Чтоб стать – как все: свободу – за краюху хлеба?
* * * * * * * * * * *
* разговор с философом *
- Чем жив человек, скажи мне?
- Мечтою и памятью.
- А дети, что дети твои?
- Они – продолжение и воплощенье мечты.
- Что ж мы для них?
- Память.
- Что входит в понятье – любовь?
- Любовь – есть смысл жизни,
Ведь только любя – человек познаёт,
Любя – человек познаётся.
Цель жизни – познанье,
Но только в любви,
А иначе не может быть жизни!
* * * * * * * * * * *
Вот опять приходит ночь,
Вновь напрячься мне придётся:
Ничего не остаётся,
Как мне гнать все боли прочь.
Буду биться сам с собою.
Кто бы знал такие муки!
И война та не от скуки,
Но от всех её я скрою!
Боль пронизывает душу,
Разливается по телу,
С кровью в мозг стучится смело,
В звоне лопаются уши!
Поясницу всю скрутило,
Мышцы напряглись до пяток
И терпеть уже нельзя так:
Тянет словно кто за жилы!
Болью сковывает ногу,
Спазмы мышцы рвут на части!
Излечиться от напасти
Бога позову в подмогу!
Так, промучившись, под утро
Я усну в изнеможеньи.
А в минуты пробужденья
Улыбнусь любимой мудро…
День и ночь из года в год
Мне с самим собой бороться…
Ничего не остаётся –
Всех избавлю от забот!
* * * * * * * * * * *
Я удаляюсь за горизонт,
Я уплываю в безмерное время,
В Мир заронив непорочное семя:
Семя взрастит совершенное племя,
Я же – архаика, я – мастодонт!
В млечном пути я воскресну звездой,
Странником звёздным умчусь за пределы.
Жизнь материальная мне надоела!
Я не желаю другого удела,
Чем всё пространство заполнить собой!
Тщится душа весь Космос объять,
Божеской сути постигнуть главенство,
Дух мой стремится к высот совершенству,
Чтобы достигнуть святого блаженства:
В поисках Истины – Бога познать!
* * * * * * * * * * *
Зима лютует в декабре
Морозами за тридцать.
Скрипит калитка во дворе
И колкий снег кружится.
Скотина спряталась в загон,
Боками тесно прижимаясь:
Так мать-природа испокон
Велит ей жить, обогреваясь.
Ленивый лай из конуры
Услышит редкий проходящий,
До сумерек ночной поры
В тепло избы нырнуть спешащий.
На небе хмарь, и не понять,
Где Солнца лик запропастился.
И дрожи тела не унять –
Мороз и под тулуп забился.
Но, чу! Над снежной пеленой,
Расправив крылья над поляной,
Величественный и седой
Прорвался лебедь из тумана.
Какая сила не дала
Ему, как всем, прибиться к стае,
Когда, поднявшись на крыла,
Сбираясь в клинья, улетали?
И в одиночку торя путь,
Летя по компасу природы,
Решил к нам в гости завернуть,
Пережидая непогоду.
Вот так и мне толпа людей
Порядком нынче надоела.
И я, как стаю лебедей,
Её отверг легко и смело!
Расправив крылья, я лечу
Навстречу всем ветрам природы
И в одиночестве хочу
Преодолеть судьбы невзгоды!
* * * * * * * * * *
Кого-то манят неизведанные дали,
А кто-то в Космос мечтает улететь,
Кому-то грезятся погоны и медали,
Кому-то - песню колыбельную пропеть.
Скалистые высокие вершины
Во снах стремится кто-то покорить.
Кому-то хочется изобрести машину.
А кто-то просто по-человечьи хочет жить.
Для каждого должна мечта остаться,
Из ползунков мы в жизнь перебрались.
Но продолжает кто-то ковыряться
В носу и постоянно ногти грызть.
Так незаметно, в суете Бытия
Глядишь - и старость посетит тебя...
* * * * * * * * * * *
* подведение итогов *
Я счастлив тем, что жизнь прожил в России!
Что не имел дурного воспитания.
Что из себя не возомнил Мессию
И за грехи – бит часто наказанием.
Что Бог мне дал за всё мерилом – Совесть,
И эта Совесть от беды меня спасала.
Что дал мне сил – осилить жизни повесть,
И, думаю, что даст ещё немало.
Я счастлив тем, что дети понимают
Моё стремленье – сделать их добрее,
Что голода и холода не знают,
И воспитать стараюсь их мудрее.
Что про Афган смог написать рассказы,
Ещё смогу создать роман, наверно.
Что в жизни тяготах не ослабел мой разум,
Что не убил в себе я чувство меры.
Я ценность дружбы познаю с годами,
к друзей ошибкам стал я милосерден.
А память может выстроить рядами
Всех, кто по жизни был ко мне усерден.
Я счастлив тем, что жизнь дала мне друга
В лице любимой и жены – одновременно,
И что красивая и мудрая супруга
Спешит во всём на помощь непременно.
Взрастил я множество деревьев, дом построил,
Дочь – для любви, и сына – для защиты.
И в жизни главное осталось – свою Совесть
Мне покаянием отмыть, и с Богом – квиты!
* * * * * * * * * * *
Дорога в сторону заката
Так далека...
И мы спешим по ней куда-то
За облака.
Всю жизнь торопимся, бежим,
Сегодняшним - не дорожим.
Живём мечтами, грёзами, о будущем блажим...
В зените жизненного лета
Не думаем о красоте рассвета -
Спешим к закату.
Года проходят,
Друзья уходят
От нас куда-то.
Не замечая их потери
Наивно верим,
Что их заменим новыми друзьями.
Но всё ж ночами
Их вспоминаем,
Ведь в душах наших они навечно с нами...
Но вот уж полдень
Заметно пройден -
На прошлое оглядываться стали
И осознали:
В карьерном росте мимо жизни пробежали...
Мы ближе всё к черте заката,
Куда спешили так когда-то...
* * * * * * * * * * *
Мы все стремимся одной дорогой
навстречу Богу.
Кто семимильными шагами,
кто понемногу.
Как шарик ртути катясь по полу
сольюсь с другими,
Фракталом Бога в едином целом -
Я между ними.
Но чья душа к нам не стремилась,
с пути свернула?
На брызги мелкие вновь разбилась
и утонула
В пучине тяжести материальной,
в личине тела
Частицей божею стать фрактальной
не захотела?
И тут я понял своим сознанием,
мне смысл открылся:
С душою падшей делиться знанием -
суть единства.
В совместном действе всех душ божественных
соединиться,
В единстве множества сил накопленных
в Боге слиться.
* * * * * * * * * * *
Сколько в мире затрёпанных слов!
О Боге говорится всуе...
Затасканные: верность, Родина, любовь...
И эта чаша мимо не минует.
Но как мне подсветить слова,
Чтоб заиграли новым светом?
Для этого, гласит молва,
Мне нужно было стать поэтом.
А может, меньше говорить?
А может, вслушиваться в душу?
В глаза смотреть, и взгляд ловить,
Биенье сердца чутко слушать?
Слова - одежда чувств и мыслей,
Они, как ткани у портного,
Наполнят звука точным смыслом,
Иль будут выглядеть не ново.
Многообразье речи нашей
Люблю за тонкости нюансов:
Кому Россия будет Рашей,
А мне же - Родины пространством!