Манит в ночи неоном
вывеска бара «Чрево китово».
В баре томится Иона,
никуда не неся свое слово.
Он пьет за соседним столиком
джин безо льда и тоника,
ищет страницами сонника
какой-то ответ.
От выпивки глаза соловеют,
он видит опять Нинивею,
но город открыт суховеям
и мертв уже тысячи лет.
Иона не вышел из «Чрева»,
он не сыграл своей роли,
теперь прячется от божьего гнева
и от собственной боли.
Мы несем с ним винную вахту
на радость полуголому Вакху,
а бармен все пишет в тетрадку
наши долги.
Я тоже порядком хмелею
и вижу свою Нинивею,
печально, но и я не сумею
сделать правильный выбор пути.