Смотри, там вверху О-три - слой озона.
В этой небесной зоне сидит бог в законе
и все мы под ним ходим
с разными сроками, козыряя пороками,
грезим о какой-то свободе,
ничего не зная о ней.
В неком селе Константиново,
в избе, где иконово и паутиново,
жил мальчик Сергей.
Он вырастет пьяницей и скандалистом.
Каждый рождается светлым и чистым,
но пути исповедимо-тернисты,
кто-то становится мертвым,
кто-то становится злей.
А у него душа золотая
в черных пятнах печали,
она заплутала в березовых далях
и в прокуренных кабаках.
На черта по питейным шляться?
Да как тут не пить?!
когда в облаках
начертали влюбляться,
но не дали проклятья любить!
Зато он умеет строки лелеять,
он будет кричать стихи, а не блеять.
Но сроки, выходят ведь сроки…
В свои двадцать девять
он изрядно потрепан,
его жизнь как роман -
он опять в переплете,
и с похмелья болит голова.
А ведь каждая глава
могла оборваться на взлете,
закончиться жирною точкой,
красной точкой в груди от заточки.
Но главное, что душа золотая,
остальное врачи залатают,
если сам не услышит четко,
как внутри что-то щелкнет
и занозой кольнет у виска,
что смерть неизбежно близка.
Сколько веревочке виться,
когда стукнуло тридцать?
И как ремню опоясать,
что невозможно описать?
Кровью писаные стихи смяты.
В этой стране дятлов -
только долбят и стучат.
Но на небесной зоне -
лишь бог в законе, там будут любовью его привечать.