КРАСавец, по сказке О. Уайльда

       
  Часть 1
Над тёмным лесом неслась звезда,
Стремительно приближаясь
И где-то в бору упала она,
Тихонечко затухая.
Лесник, наблюдая стремленье звезды,
Бесстрашно в лесную чашу
Пошёл выручать из какой-то беды,
Ребёнка, во всю там кричащего.
Там плакал мальчонка, лежащий в плаще
Со звёздами золотыми,
Сиянье почти затухало уже,
Что ярко от звёзд исходило.
Пришёл на сияние и плач малыша
В тёмную глушь лесничий.
В руки ребёнка в плаще он взял
И с ним возвратился в жилище.
«Вот и гостинец тебе я принёс! –
Жене он сказал с усмешкой, -
К нашим детишкам  -  ещё вот сынок!
Надеюсь,  не будет лишним!»

Младенец был принят в семье лесника,
Воспитан, как собственный сын,
Красивый был очень, но только вот  - жаль,
Притом оказался злым!
Своей красотой любоваться мог
Часами в лужах он -
В себя и в себя, лишь только в себя,
Приёмный был сын влюблён!
Названные братья  и сёстры его
Зазнайство  такое терпели,
Пинки и побои, и всякое зло,
Но зла на него  -  не имели.
Рассматривал  в луже  он  как-то себя
И сам с собой говорил:
«Ах, как я люблю отраженье тебя,
Ведь ты же меня  повторил!»
Сестра прибежала  к нему в этот миг,
Позвать,  чтобы в дом на обед,
И видит, как он сам с собой говорит,
Хотя никого рядом  нет:
«Красавец, ты с кем это здесь говорил,
Так гордо в лужу глядясь?»
«Я с тем говорил, кто меня повторил! –
Ответил Красавец гордясь, -
Он тот, с кем общаться приятней всего!»
«Да, чем же приятней он?»
«Он глупых вопросов не задаёт,
Поскольку я в нём отражён!»

«Но вот, посмотри: брошу камешек я,
С кем будешь теперь говорить?»
И бросила камешек в воду она,
Волной отраженье чтоб смыть.
«Ах, гадкая! Гадкая, смеешь ты как
Моё отраженье смывать!
Сейчас  проучу я, девчонка, тебя!» -
И ну её веткой хлестать!
Лесничий с женою и дети его
Сбежались на девочки зов.
«Красавец, зачем ты обидел её,
Как можешь ты быть таков?» -
Его возмущённо лесничий спросил, -
Жестокость  -  у нас не в чести!
Исправь свой поступок и тут же, сейчас,
Прощенье проси у сестры!»
«Я слушать вас всех не желаю теперь,
Вы мне надоели все!
Я верю своей несравненной судьбе,
А вы  -  не указка мне!» -
Ответил Красавец, довольный собой,
Задрав  горделиво нос.
С укором лесник, покачав головой,
Спросил: «Это, что ж ты  -  всерьёз?
Ну, как же, Красавец, таким вот ты стал?
Растили, как всех, тебя!
Ты б лучше гордиться собой перестал,
Ведь любит тебя семья!»
«Учите своих вы детишек в лесу,
А я вам, учтите,  -  не сын!
И в город однажды от вас я уйду
И буду себе господин!» -
Ответил зазнайка, не глядя на тех,
Кто вырастить вздумал его.
Он зло рассмеялся и злой этот смех,
Как  эхо    в лесу   понесло.
И вдруг появился у дома посланец,
Приказ короля всем прочёл:
«Лесничего сын, что зовётся Красавец,
К принцессе на бал приглашён!»
От новости этой великой Красавец
Ещё горделивее стал
И с теми, кто жил рядом с ним годами,
Вообще говорить перестал.
Лишь бросил им только: »Ну что, вы, слыхали
О славе огромной моей?
Найдёте, прекрасней меня, вы - едва ли!
Не сыщите, кто красивей!»
Сказав это, сразу ушёл горделиво,
Чтоб плащ свой нарядный забрать,
Усыпанный звёздами, очень красивый,
К принцессе на бал чтоб бежать.
Пока забирал он свой плащ из избушки,
Покрытый богатым шитьём,
В котором младенцем когда-то,
Кричащим, лесничим доставлен был в дом,
К играющим братьям и сёстрам Красавца
Из леса вдруг вышла с клюкой
Убогая женщина, платье  -  отрепье,
Во взгляде  -  надежда и боль:
«Быть может, средь вас, есть тот мальчик,
Который был сброшен однажды сюда,
Чтоб мог он спастись от жестокой погони?»
И дети ответили: «Да!
Был найден в лесу здесь однажды мальчишка.
Такой он у нас лишь один».
«Я  - мать его, дети! Но, где же, сынишка,
Быть может из вас кто мой сын!»-
Спросила  их женщина нетерпеливо.
«Красавец! Скорее - сюда!
Здесь мама твоя вдруг у нас появилась,
Тебя твоя  мама нашла!» -
Красавца детишки  позвали  все хором.
Услышал  Красавец, сей зов,
Помчался на крики, примчался и замер,
На женщину глядя,  без слов.

«Сынок!  - протянула убогая руки,-
Тебя наконец–то   нашла!
Ах, как я страдала  с тобою в разлуке…», -
«Такая мне мать не нужна!
Ты нищенка просто, не мать ты мне вовсе! -
Воскликнул Красавец, - уйди!
Отстань от меня!» «Пожалей, мой сыночек,
Прошу подойди, не гони!
Я долго искала, ждала этой встречи,
 Молю, мой родной,  подойди!»
«Нет! Мама моя  - прекрасней всех женщин,
Ты, нищенка,  вон уходи!
Ребёнком тебе может быть только – жаба,
А ты мне такая -  не мать.
Такая, как  я, у меня будет мама -
Красивая, мне лишь, под стать!»

И тут прогремели вдруг грома раскаты
И вихрь поднялся вокруг,
А мальчик смеялся: »Смотрите – заплаты!»
Но, тут все увидели вдруг,
Что стал безобразным и  мерзким  мальчишка,
 совсем не похож на себя.
«Ты стал безобразным! – кричали  братишки,
А он убежал  хохоча!
Бежал он довольный, смеясь и танцуя,
К принцессе на бал  во дворец,
А женщины бедной,  поникшей от горя,
Исчез сам собой силуэт.

И вот во дворце появился Красавец,
Не ведая, что он  - не тот!
Дворецкий у входа его уж встречает
И в тронную залу ведёт.
Красавец так горд, что взлетел в одночасье:
Его ждёт принцесса сама,
Не может она без него и  от счастья,
Он  был, так сказать,  без ума.
А вот и принцесса. Он полный гордыни,
Готовый ей  всё ж угождать,
Стоит перед ней, но не знает, отныне
Ему  уже нечего ждать!

           Часть  2
Не знает несчастный, что он  - некрасивый,
Исчезла его красота,
Имея её,  был такой горделивый,
Но вот вдруг исчезла она!
Увидев Красавца, принцесса сказала:
«Какой ты ужасно смешной!
Наслышана много, но только не знала,
Что будешь ты вдруг вот такой!»
«Я рад, что пред вами, - ответил он смело,-
И рад вам, принцесса служить!
Пою и танцую  я очень умело,
Могу лучше всех  веселить!»
«Ну, что же, танцуй предо мной,  коль умеешь
И песни  весёлые пой,
И  коль угодить мне, Красавец, сумеешь,
Играть будешь дальше со мной».
И вот он поёт и танцует, безмерно
Собою при этом - так горд,
Поёт  -  как     красив,  и не зная,  как скверно
Он выглядит, просто - урод!
Но в залу явилась придворная дама,   
 с поклоном сказала она:
«Зовут  вас,  Высочество,   папа и мама
И  я проводить  вас должна.
Отведать прекраснейший  торт  не хотите ль?»
«С мальчишкой хочу я играть -
Вот с этим!» » Ах,  ваше Высочество, вы извините,
Но лучше быть может  прогнать
Уродца такого?» «Нет, пусть потанцует
 Ещё  мне  мальчишка  урод!» -
Принцесса  вскричала. «Ну, пусть  он танцует,
Когда вас порадует торт,
Величества вас уж  давно  ожидают,
А  также чудеснейший торт,  -
Статс-дама  сказала, - не будьте упрямы,
Уродец  вас здесь подождёт!»
 
И вот в тронной зале Красавец остался
Принцессу  ушедшую  ждать,
От радости даже  он  разтанцевался,
Что с ним вот общается знать.
Плясал он  и прыгал и вдруг тут увидел:
Пред  ним  оказалось лицо,
Такое,  что каждый его б ненавидел  -
Таким было мерзким оно!
«Эй, ты! -  ему крикнул Красавец, - ты кто там
И что ты вдруг здесь позабыл? –
Сердито спросил, не поняв, отраженьем
его  -  мальчик в зеркале был!
Кривил он лицо, открывал мерзкий ротик,
Но слышал Красавец  себя:
«Ах, дразнишься  гадкий, несчастный уродик,
сейчас  отлуплю   я   тебя!»

Толкнул  он того, кто кривил ему рожу,
И чувствует – эта стена,
А рожа сердито глядит  и о  -  ужас!
Он  понял  -  его ведь она!
Не веря сознанью, тому, что он видит,
По зале  мальчишка  метался,
Как загнанный. На  пол,  без сил,  вдруг он рухнул,
Лежать, без сознанья,  остался!
А вот и принцесса,  со смехом вбежала:
«Танцуй мне, Красавец,  скорей!»
А мальчик остался лежать неподвижно, -
Посмел не ответить он ей!
«Мальчишка,  как смеешь? Вставай же скорее,
Ты должен  меня  развлекать!»
 «Он    -    умер,  -  дворецкий  сказал ей не смело,-
Не сможет  он вам  станцевать».
«А,  как это  вышло? – принцесса вскричала, -
Вы громче скажите,  что танцев  я жду!
Что  ждать я его  совершенно устала
И я непослушных таких не люблю!» 
«Не может он встать,  - и статс-дама  сказала,-
Приказ я отдам – пусть его унесут,
Не вышло у нас продолжения бала,
Позвольте, в покои я вас уведу».

И взяли мальчишку, и бросили  тело
Два стражника  там, за стеной,
Оставив лежать,  не узнав  даже  смело –
Быть может он просто больной!
Красавец лежит, а над ним трели птичьи
Прекрасною песней  звучат,
Его в это время  сестра всюду ищет
С тех пор, как случилась  беда.
Боясь, что случится с мальчишкою что-то,
Бежала за ним до дворца,
Свою, проявляя о брате заботу,
 Чтоб не  было горя  венца.
И вот он лежит, бездыханный  и бледный,
Сестра подбежала, за плечи трясёт:
«Братишка, очнись, - слышит он, - мальчик бедный,
Тебя  вся семья с нетерпением ждёт!
Проснись, я прошу!»  -  и открыл мальчик очи,
Увидел сестру и закрылся скорей  -
В ладони лицо он запрятал: »Нет  мочи,
Я  страшен,  уйди, брось меня  на зверей!
Прошу, не смотри, мне и стыдно и больно
За то, что я стал вот таким,
Что был я безумным  как будто и  злобным
И вас никого не любил,
Мне стыдно за то, что тебя я обидел,
Что мать я родную прогнал
Прощенья мне нет, что себя только видел
И  горе теперь вот познал.
Прошу, не держи,  я  уйду  поскорее
И пусть я весь свет обойду,
Найду я  её  и, как только сумею,
Любовью,  простить  умолю!» 

И вот по лесам он с надеждою бродит,
Зовёт и зовёт  свою мать,
Но только нигде он её не находит
И сил больше нет, уж, шагать.
Упал под кустом и готов был отдаться
Вот сну на какой-то он миг.
Но тут, вдруг, заставил Красавца  подняться
Зовущий  мальчишеский  крик.
И силы откуда-то взялись нечаянно,
На крик со всех ног побежал
И видит ручей, в нём  мальчишка  отчаянно,
Зовущий  на помощь,  кричал.

«Держись!  - закричал тут Красавец  взволнованно, -
Иду  я  на помощь к тебе! –
И  палку   найдя   по дороге сосновую,
Помчался скорее к воде.
Мальчишка, в ручье  что купаться отважился,
Почти уж тонул и совсем не кричал,
Увидев Красавца, ужасно обрадовался
И пуще  барахтаться  стал.
И вот ему ветка на помощь протянута
И он за неё сразу – хвать,
На берег Красавец  их  тянет отчаянно,
Тот вылез  и ну  хохотать!
Замёрзший  дрожит,  ну, а сам заливается:
«Спасибо, парнишка, что спас», -
Сказал хохоча. «А  ты  что  - здесь купаешься?»
«Да  нет,  расскажу  я сейчас.
Пословица есть, понимаешь, чудная,
 А в ней говорится: тот,
 кто тонет,  всегда хватается 
он за соломинку! Вот!
Проверить решил я пословицу эту».
«И  как же, проверил?»
«Ну, да. Скажу я тебе по большому секрету,
Что это  -  совсем  ерунда!
Не быть мне сейчас бы на этом  лужочке,
Лежал бы наверно на дне,
Коль ты не успел бы на помощь, дружочек,
Я бы свет не увидел уже!
Спасибо, что вовремя здесь появился,
Спасибо, что вытащить смог.
Скажи мне, откуда  ты здесь объявился
И что ты здесь ищешь, дружок?»

 «Ищу,  понимаешь, везде свою маму,
Обидел я сильно её.
И буду  искать, и искать я упрямо,
Чтоб зло  искупилось моё.
Не видел ли женщину здесь ты недавно,
Быть может она здесь прошла?»
«Нет, друг, не видал. Быть может пораньше
Иль там, стороною, прошла.
Здесь город поблизости есть, если хочешь,
Дорогу к нему покажу.
Возьми и меня ты с собою, дружочек,
Глядишь  -  я тебе пригожусь».
«Ну, ладно, пойдём в путь-дорогу  скорее,
Вдвоём веселее всегда.
Быть может, там маму найду я быстрее,
Бежим же скорее туда!»
 
        Часть  3
И вот они к городу дружно шагают.
К воротам его подошли.
Два стражника в кости азартно играют.
Мальчишки хотели пройти.
«Куда, вы! Куда, вы! – солдаты вскричали, -
Нельзя просто так проходить!
Входящие в город, обязаны каждый
Монетой за вход  заплатить!
 Монетой совсем не простою, сыночки,
Монетой притом золотой –
 из чёрного золота, сыщешь, дружочки,
монету ту – днём лишь с огнём!»
«А, где же искать нам  её?»  «Мы  -  не знаем.
Ищите, где хочется вам.
Заплатите  -  в город мы вас пропускаем,
А нет  - не проситесь вы к нам!»
«Ну, что же нам делать? – Красавец заплакал,-
Ну, как же нам в город попасть?»
«Давай у охранников утром украдкой
Фонарь их попробуем взять
И будем искать мы  монету повсюду,
Сейчас же устроимся спать.
Давай отдохнём мы минуту, другую,
С  рассветом  чтоб  утренним  встать».

И вот на рассвете, глаза лишь открылись,
К воротам неслышно идут,
У стражников спящих, ужасно  храпящих,
Фонарь потихоньку берут.
И вот они ищут повсюду, как  могут,
 Светя  фонарём  пред собой.
Прошли,  к воротам  что вела, всю дорогу,
Уж солнце встаёт над землёй.
«Какая-то глупость, - сказал тут Красавец,-
Светло, а фонарь  причём   тут?»
А тот  неожиданно начал вдруг гаснуть
И вот постепенно…  затух!
Красавец от этого даже заплакал.
«Постой, перестань же реветь,-
Мальчишка сказал,- вот смотри: я подвинул –
И он начал снова гореть!
Смотри, как уже разгорелся он ярко,
Всё ярче и ярче горит!
Мне стало, Красавец, от этого жарко,
А что  тут  под камнем   лежит?»
Достал из под камня кружок, что лежал там:
«А ну-ка, посмотрим, что здесь, -
Протёр рукавом, -  ты смотри: из металла,
Из чёрного золота весь!»
«Ура!» - закричали мальчишки тут сразу,
Солдат разбудив у ворот,
Глаза  не открывших, за  утро, ни разу –
Так крепко обоим спалось.
«Ну, что же, дружочек, бери ты монету,
Тебе я её отдаю
И с нею  к воротам иди поскорее,
За то, что  ты  жизнь  спас мою», -
Сказал так мальчишка и отдал монету.
«А ты как? – Красавец спросил.
«А я  как-нибудь, ты не думай об этом,
Не трать на меня больше сил,
 Ищи свою маму,  я завтра с рассветом
Опять в путь-дорогу уйду.
Найдёшь -  не  найдёшь, я тебя  до рассвета
Пока ещё здесь подожду».

И вот уж Красавец, взяв в руку монету,
К воротам со стражей идёт,
Как вдруг перед ним, очень плохо одетый,
Мужчина с клюкой предстаёт:
«О, мальчик, прошу я -  отдай мне монетку,
Отдай мне монетку - прошу!
Давно я брожу уж голодный по свету,
Не дашь мне монету  -  умру!»
«Но, маму найти поскорее я должен,
Я маму никак  не найду!»
«Её ты отыщешь, быть может, попозже,
А я  без монеты – умру!»
Красавец подумал, подумал немного:
Он маму сейчас не найдёт,
 А этот бедняга у дома порога
Без этой монеты  умрёт!
И отдал  мужчине Красавец монету!
И  вдруг – затряслось всё кругом
И голос, звучащий под  тучами где-то,
 Сказал,  с ужасающим злом:
«Зачем, Лягушонок, ты   отдал монету,
Что должен был мне передать?
Как смел добрым быть? Мне придётся за это,
Уродец,  тебя  наказать!
 Все люди - монеты  такие,  как эта -
Должны только мне приносить,
Чтоб властвовать мне,  одному лишь на свете,
Добро чтобы в мире  убить!
Тебя пощажу я, мальчишка негодный,
Но только на первый лишь раз:
Ты должен монету найти мне сегодня!
Запомни, уродец, сейчас:
Не будет пощады, отдашь коль монету
И добрым ты будешь опять.
Тебя накажу я жестоко за это.
Монету -  не смей отдавать!»
               
Трясти перестало,  развеялись  тучи.
Красавец от страха дрожал.
«Правитель – то наш, -  страж промолвил,-
Могучий. Он много кого наказал».
И снова Красавец  с товарищем вместе
С зажжённым  ползут фонарём
И ищут монету, облазив  предместье,
Как ищут её  -  днём  с огнём.

                Часть 4
Уж солнце на запад скатилось  и  гаснет
Дневной, постепенно, свет.
Колени истёрты, старанья напрасны –
Монеты  всё нет  и нет.
Красавец в отчаянии – день на исходе,
А в город он всё не попал,
Минуты на поиск, в пустую, уходят,
И каждый из них уж устал.
И вдруг на лужайке, почти, что при входе,
Фонарь разгораться стал,
Красавец нагнулся пониже и тоже
Какой-то кружочек поднял.
«Ура! – закричали мальчишки, вскочили,-
Нашли мы монету, нашли!»
И сразу усталость свою позабыли
И к городу споро пошли.
И только к воротам Красавец подходит,
Монету в ладони держа,
Как снова вдруг  нищий, моля его, просит:
«Спаси, добрый мальчик, меня!»
Откуда он взялся – неведомо даже,
Упал на колени опять:
«Отдай мне монету, не ел я ни разу,
Умру, коль откажешься дать!»
Подумал Красавец опять и монету
Убогому снова отдал.
«Тебя накажу,  - загремело,- за это,
За то, что ты добреньким стал!»
И всё потемнело вокруг в  мгновенье
И в тело вонзилась вдруг боль,
И силой поднятой какой-то волшебной,
Свалился вдруг сразу на пол.
Когда ж мрак рассеялся, в клетке огромной
Увидел Красавец себя
И много людей там сидело голодных,
Дрожа и о пище  моля.

И снова раздался грохочущий голос:
«Ну, что, лягушонок узнал,
Куда попадает безумец, который
Монеты мне сам не отдал?
Смотри же, уродец, во что я сейчас же
Могу превратить тех людей!
И кинул в толпу, что просила пощады,
Двух, злобно  шипящих,  змей.
Мужчин тех и женщин вдруг сразу не стало,
Возник вместо них клубок
Из змей,  что сплетаясь, шипели ужасно,
По ним  уж катился каток.
Увидев погибель людей тех несчастных,
Отпрянул Красавец назад.
«Ты понял – какой я великий ужасный?
Я зло очень делать рад!
И добрых и добреньких я ненавижу
И я  уничтожу добро.
Дрожишь ты от страха? Дрожи, чтоб я видел,
Что властвует, властвует зло!
Ты понял теперь, что сумею я сделать
С таким, кто перечит лишь мне?
Не хочешь ещё на себе раз проверить,
Монету найди значит мне.
Ты здесь посиди до утра и подумай,
А утром за город пойдёшь.
Отыщешь монету, отдать  -  и  не вздумай   
Совсем, а не то  - пропадёшь».

Затих странный голос. Красавец поднялся,
По  мрачной темнице идёт
И смотрит на женщин, что стонут и плачут,
И маму  печально зовёт,
И просит прощенья  и ищет безумно
Средь тех, кто остался живой,
Никто не признался  и  только под утро
оставил он поиск уж свой.
А утро настало Красавец вдруг снова
Увидел себя на траве.
Не мог, удивлённый, сказать друг ни слова,
Которого спас он в реке.
Потом вдруг очнулся и радостно вскрикнул:
«Я думал, что ты уж пропал!»
«Да, верно ты думал, - Красавец тут всхлипнул,-
И в самую точку попал.
Коль я не найду здесь монету, как прежде,
Навряд ли удастся спастись
И  нет никакой у меня уж надежды,
Что маму смогу я найти».
«Так, что мы сидим-то? Фонарь давай свистнем
И ползать повсюду начнём, -
Сказал  и к солдатам опять потихоньку
Подкрался за их фонарём.
Ползут шаг за шагом уже очень долго,
Монеты, как не было – нет,
Свалились друзья уж в отчаянии полном,
Вдруг видят,  что ярче  стал  свет.
Схватили фонарь и продвинулись дальше,
Огонь разгорелся сильней,
Красавец взглянул под большущую палку,
Монета  лежала под ней!
«Ну, вот и нашли, друг, опять мы монету, -
Приятель Красавцу сказал,-
Иди,  не придёшь, вновь пойду я по свету,
Пока  - буду ждать, как  и ждал».
И снова красавец с надеждой к воротам
С монетой в ладони идёт.
Вдруг нищий с клюкою, моля его снова,
Опять перед ним предстаёт:
«Отдай мне монету твою золотую!
Спаси меня, мальчик, спаси!»
«Прости меня нищий, теперь  - не смогу я
И больше меня не проси!»
Упал на колени тот, просит слезливо:
«Отдай, я молю, золотой!
Ты маму не встретишь всего лишь счастливо,
Я ж  - свет не увижу дневной».
И отдал Красавец монету мужчине,
Бесстрашно,  жалея до слёз.
И вдруг загремело опять, словно в небе
Сошлось сразу несколько гроз.
Но, голос над ним произнёс очень тихо:
«Меня ты теперь победил.
Но, мать ты свою  не вернёшь, лягушонок,
То я вас тогда разлучил!
Тебе не найти  слов, уродец могучих,
Чтоб разум её исцелить,
А значит, что снова смогу всех я мучить
И снова властителем быть».
Сказал голос так, засмеялся безумно,
Всё рухнуло сразу вокруг
И город исчез. Стало тихо, бесшумно,
Дорога открылась тут вдруг.

Стоит на дороге Красавец и видит:
Идёт по дороге она –
Та женщина, что он тогда  ненавидел,
Со взглядом безумным, боса.
И шепчет, и шепчет она: » Ну, за что же
Сыночек меня не признал?»
И вспомнил Красавец о том, как жестоко,
Её от себя он прогнал.
И стыдно Красавцу  и горько тут стало,
Что злым и глухим таким был,
И понял, что это расплата настала
За то, что себя лишь любил!
И горько заплакал Красавец.  Рыдая,
Он к женщине той подошёл:
«Прости меня, мама, пришёл  я, родная,
Тебя я искал  и  нашёл».
«Ты – мерзкая нищенка, -  вдруг та сказала,-
Ступай от  меня лучше вон!»
«О, мамочка, мама, меня ты искала,
А я был жесток  лишь  и зол.
Теперь я несчастен, совсем одинокий,
Я горе страданий познал,
Теперь я другой, был я раньше жестоким,
Теперь я им быть перестал.
О, мама, о мама! Я здесь,  моя  мама!
Тебя умоляю - очнись!»
«Ты  жалкая нищенка,  вовсе  не мама,-
Та женщина дальше твердит.

«Я долго ищу тебя, милая мама,
Молю о прощении тебя!»
Но, та повторяет всё также упрямо:
«Такая мне мать не нужна!»
«О, мама! О, мама! Я сын твой, о  мама,
Поверь мне, тебя я люблю!
Живу лишь одною надеждой упрямо –
Любовь возвратить мне твою!
Прощённым тобой быть  - надежду лелею,
С тобою, как сын, быть хочу.
Прошу обними меня, мама, скорее.
Тебя, моя мама, люблю!»

Очнулась тут женщина, разум во взгляде,
Красавца с колен подняла:
«Сыночек, любимый, ах как же я рада –
Тебя, наконец, я нашла!»
И обнялись оба. И облик их сразу
Исчез, совершенно, худой!
И каждому взгляду тут  станет понятно,
Что род их совсем – непростой.
И  мать  и сыночек  -  красивыми стали.
 По миру пошли обнявшись,
Как символ добра, чтоб исчезли печали
И зло.  И    -   да  здравствует жизнь!